Дзен-пушка

Несмотря на серьезность предстоящих исследований, он позволил экипажам флотилии закатить торжественную пирушку. Темой костюмированного бала стало Возмездие. Подобно большинству участников, Арчер явился в костюме из электрически упрочненной ткани, которая в обычном состоянии казалась бесцветной, тонкой и, просвечивая, ниспадала по бокам, но в ответ на токи, посылаемые небольшим носимым генератором, принимала любые форму, оттенок и текстуру. Люди, мелькавшие в танцзале, казались ростом не менее двенадцати футов, воплощая древних богов войны, величественные корабли и орудия истребления, устрашающие маски и абстрактные агрессивные формы. Животные оделись сходным образом, но так, чтобы одеяние отвечало их телесным очертаниям, поэтому длинные одежды четвероногих то и дело шуршали по полу, временами попадаясь другим в пасти, а порой вынуждая зверей полушутя сталкиваться друг с другом, как в стычке.

Наблюдатель, появившись из интермата в мезонине над танцзалом, принял бы бал за устрашающую какофонию звуков и форм под пульсирующими потоками света, поскольку воздух одновременно пронизывало около дюжины различных мелодий. Костюмированные танцоры, впрочем, пользовались звуковыми фильтрами и слушали только то, что было в их музыкальном вкусе.

— Адмирал, вы совсем тронулись! Вы тут спятили, вы больные!

Девичий голосок принадлежал Геспер Позитане, последней из захваченных повстанцев. Арчер обернулся и сперва не узнал ее в черной с серебром форме, но догадался, что это она, по кислому выражению лица.

Геспер не упускала ни единой возможности вступить в перепалку с Арчером, с тех пор как появилась на борту. Ее, в принципе, полагалось бы отослать на тюремный корабль, но она пока оставалась здесь, поскольку ее схватили вместе с тремя другими землянами.

Татуированное для бала лицо Арчера улыбнулось ей через складки тюрбана Индры.

— Но прикольно, согласитесь.

— Прикольно?! — Геспер с отвращением уставилась на него. — Адмирал, я бы не стала называть поведение империалистических выблядков прикольным, это не то слово. Что вы натворили? Вы празднуете репрессии и беспорядочное насилие? Может, вам это и кажется прикольным, но я убеждена, что вы творите зло, и точка.

— Уверяю, мы иного мнения о своих действиях.

— Ну и как вы тогда объясните учиненную вами атомную бомбардировку Земли, а? Какой в том был смысл?

Арчер покачал головой, и с нею закачался грозный лик Индры.

— Ничего подобного не происходило.

— Не издевайтесь. Я видела вспышки взрывов, когда мы улетали.

Арчер склонился к ней, чтобы не перекрикивать музыку, и сказал:

— Вы не на тех вину перекладываете. Инсургентов вряд ли можно счесть миролюбцами. Разве возможна безопасность без стабильности, которую несет Империя? Мой долг — поддерживать ее.

— Ха! Империя! — Геспер презрительным жестом обвела сцену. — Вы посмотрите только! Кучка дегенератов и извращенцев! Забавляетесь с животными — скотом и дикими зверьми! Вы жалки!

— Да, я знаю, что на многих мирах возвышенные животные не считаются полноправными членами общества. Но разве такой подход достоин называться цивилизованным? Все млекопитающие принадлежат к одному и тому же классу. Империи нужны услуги их всех.

— В Эскории нам нет нужды полагаться на животных, вы это знаете? А знаете, почему это так, адмирал? Я вам скажу. Потому что у нас полным-полно настоящих людей, потому что мы размножаемся. У нас много детей — помните, кто такие дети? Почему бы вам не испробовать этот способ? Семейная жизнь не так уж плоха.

Геспер помолчала, переводя дух.

— Неудивительно, что вы забыли про секс — поглядеть только на ваших женщин! Почему они такие уродины? Зачем они искусственно себя старят?

Арчер опять не сдержал улыбки: как гротескно провинциальна Геспер. Она не имела ни малейшего понятия о современных модных течениях женской красоты.

В этот момент одна из девушек с лицами старух, вызвавшими такое омерзение Геспер, повернулась к адмиралу и позвала его из пульсирующих складок проблескового костюма:

— Адмирал! Потанцуем?

Удаляясь в гущу толпы, Арчер поймал на лице Геспер мимолетную зависть, смешанную с удивлением.

Недалеко от них Груверт, выключив костюм и позволив его складкам небрежными лохмотьями опасть по жирным бокам щетинистой туши, с неподдельным интересом пытался разговорить химеру Паута.

— И как же вы приобретаете такое влияние на своих последователей? — спрашивал он.

Вместо ответа Паут лишь идиотски ухмылялся, многозначительно возводя глазищи к потолку.

Груверт разочарованно засопел. Он понимал, что эта примат-амальгама не так глупа, как похоже по ее действиям. Не может химера оказаться глупа, располагая таким количеством приверженцев, многие из которых явно умнее самого Паута. Он напомнил себе, что обезьяны часто бывают изворотливы. Не исключая и безволосой разновидности оных.