Дыши мной

Выдыхаю, разворачиваюсь, чтобы уйти, и тут же, наткнувшись на пристальный взгляд Мика, застываю. Он смотрит на меня, и в его глазах на мгновение вспыхивает столько эмоций, что сердце во мне точно обзаводится целью пробить грудную клетку. Он правда сейчас смотрит на меня? Испытал что-то от услышанного? Или мне показалось?

– Ты куда-то собралась? – спрашивает он, сняв наушники. И хоть я увидела его эмоции ненадолго, голос всё такой же ровный и безразличный.

Проглатываю ком в горле и скрещиваю руки на груди.

– А тебя это волнует? – отвечаю вопросом, и наверняка он звучит грубо и подразумевает то, что волновать его моя жизнь не должна. Но я в этот момент действительно хочу знать ответ.

И он мне его даёт:

– Ни капли, – дёргает он головой, ухмыльнувшись. И, опустив взгляд снова к ноутбуку, добавляет: – Удачи.

Быстро выхожу с кухни, дальше в свою комнату и падаю на кресло у окна. Сжимаю губы, пытаясь загасить в себе желание разреветься. Вот и всё, Аделина. Всё так, как есть, и нечего тут выдумывать. Нет и не было там никаких чувств, кроме твоих. Он Мик Самсонов, и у него уже наверняка есть более интересный вариант для своих развлечений. А ты просто очередная, которую забыть не составило особого труда.

Но почему тогда у меня такое чувство, что всё это напускное? Будто он специально заставляет меня мучиться в догадках, тонуть в мыслях. Ведь на кухне я действительно пыталась заполучить его внимание, и, не получая его, злилась и почти теряла самоконтроль. Решил поиздеваться напоследок?

Надоело.

На часах двенадцать дня. Я иду в душ, сушу волосы, выпрямляю их, наношу немного макияжа и даже не утруждаю себя переодеваниями. Расхаживаю по спальне в голубой майке на тонких бретелях и кружевных чёрных танга. Уже убедилась, что Мик ко мне не прикоснётся и вряд ли посмотрит, поэтому некого стесняться и нечего бояться. Хотя «бояться» тут уже вообще вряд ли уместно.

В какой-то момент мне звонит Вик, спрашивает, как дела, говорит о том, что не спал почти всю ночь, что сегодня, скорее всего, приедет только ночью, потому что скоро поедет с Виталием Михайловичем на кукую-то встречу в загородный ресторан. Я говорю Вику, что сегодня мы с Ликой хотим устроить девичник у неё. И, конечно, о том, что останусь там жить, умалчиваю.

С тем, что рассказала мне Милана, в Вике я уже не так фанатично вижу того, кому безоговорочно доверяла, кого считала самым близким и родным человеком. Я всё ещё его люблю, но только как человека, с которым прожила какой-то отрезок своей жизни, как человека, который очень многое для меня сделал. Он всё ещё для меня много значит, но при этом я уже не боюсь от него уйти. Поняла, что нужно отпустить. У Вика обязательно всё будет хорошо и без меня, а я просто не та, кто ему нужен. Лучше уехать вот так, без предупреждений, потому что чем дольше я нахожусь в этом подвешенном состоянии ожидания, тем мне хуже. Но поговорить я с ним потом всё равно должна, как бы тяжело это ни было, Вик не заслужил расставания без объяснений.

Достаю шоколадный, узорчатый чемодан из шкафа и принимаюсь за самое необходимое. Только одежды у меня столько, что чемоданов понадобится больше пяти-шести точно. Но я не собираюсь брать её всю, по крайней мере, не сейчас. Лишь самое нужное и повседневное.

Пару джинсов, кофточки, рубашки, футболки, нижнее бельё…

Останавливаюсь складывать последнее, когда накатывает осознание. Сидя на полу, опускаю руки с лифчиком за пятьдесят тысяч и сверлю стеклянным взглядом бежевый ромбик на чемодане.

Неужели я и правда могу так поступить? Сколько ещё во мне откроется гнилых граней? Где моя совесть? Как бы мне не давалось тяжело это ожидание, разве Вик заслужил такое? Я заберу вещи, которые были куплены на его деньги, и просто уйду? Наслаждалась всеми благами, его любовью, заботой, а когда захотела другого, изменила и решила смыться, прихватив с собой бонусы?

Поднимаюсь и выхожу из комнаты. Погрузившись в мысли, медленно шагаю на кухню. Но в проёме останавливаюсь, слыша мелодию звонка. Мик всё ещё сидит за столом, работает, а сейчас поднимает телефон и подносит его к уху.

– Да, Саби, – произносит устало и трёт переносицу, пока я наблюдаю за ним, задержав дыхание. Он усмехается. – соскучилась?.. Нет, я занят… Для тебя надолго… Я сказал, нет! – в конце рычит и, отключив телефон, кидает его на стол.

Откидывается на спинку стула и вдруг поворачивает голову в сторону проёма. Понимаю, что он не ожидал увидеть меня, потому что на его лице мелькает удивление, но так же быстро скрывается во мраке взгляда, которым он осматривает меня с головы до ног. Это меня отрезвляет, и я на ватных ногах продолжаю путь к верхнему шкафчику гарнитура. Тянусь к нему, чувствуя, как оголённые ягодицы жжёт от взгляда позади меня. Не говорит со мной, не смотрит, но стоит мне появиться перед ним в трусах, обращает внимание?

Стекло винной бутылки холодит горячую ладонь, когда я достаю красное полусладкое. Разворачиваюсь с вином в руках и спрашиваю со злостью:

– Ты специально это делаешь?

Мик играет желваками, поднимая взгляд с моей груди на лицо.

– Что делаю?