Двуликий Янус

Подул сильный ветер, который наклонил деревце точно в мою сторону, и я, очнувшись, схватился за ветку рукой и выбрался на клочок твердой земли. Полежав немного, я с трудом поднялся на ноги и продолжил путь.

 

Я уже не помнил, сколько дней шел. И когда последний раз ел, я тоже забыл. Меня шатало из стороны в сторону от голода. Голова и тело горели, словно внутри меня бушевал пожар. Мне очень хотелось пить. Я искал листья, в которых скопилась дождевая вода, и пил эти маленькие серебристые капельки, прогоняя рукой любопытных пауков, которые плели свою вечную паутину.

 

А еще через день я вышел на знакомую поляну. Я не поверил своим глазам, увидев за ней лес, который окружал мой город. От усталости и голода я просто упал на траву и забылся сном.

 

Утро зазвенело песней птицы над моей головой, зашуршало травой, с которой играл веселый ветерок. Я открыл глаза и увидел улитку, медленно ползущую по травинке.

 

У нас в городе жил парикмахер – француз Жан. И он как-то рассказывал про французскую кухню маме, пока делал ей прическу. Мама морщила нос, когда Жан в красках описывал ей рецепт лягушачьих лапок. А потом еще говорил про устриц, которые очень вкусные и питательные. Я тогда спросил у него, что такое устрицы, и он мне ответил, что они что-то вроде улиток, только живут в море.

 

Я смотрел на улитку, по-деловому ползущую прямо ко мне, и думал, какая она на вкус. Я протянул к ней перепачканную ладонь, и улитка бесстрашно поползла по ней. Я любовался ею и смотрел, как она забавно шевелит усиками-антенками. Она совсем не боялась меня, и мне даже казалось, что ей нравится ползать по мне.

 

– Ползи, улиточка, – шепнул я ей. – И пожалуйста, найди в городе Януса и скажи ему, что мне нужна помощь!

 

Я помог улитке перебраться на травинку. В моих глазах потемнело, и я провалился в тягучую и вязкую темноту, похожую на болото.

 

Очнулся я от того, что кто-то прикасался чем-то холодным к моему лбу. Я открыл глаза и через тяжелый туман увидел знакомое лицо.

 

– Янус… – прошептал я. – Улитка тебя нашла.

 

– Тише, – ответил мне бог, закрывая меня от палящего солнца белым крылом. – Ты можешь встать и идти? – он смочил водой из фляжки платок и снова протер мне лоб.

 

Я приподнялся и кивнул ему. Но стоило мне сесть, как вокруг меня все закружилось и поплыло. Меня вырвало на землю каким-то месивом из ягод, которые мне удалось найти и съесть в лесу, и грибов, которые назвались, как я помнил, сыроежками.

 

– Господи! – всплеснул руками Янус. – Что же делать? Сейчас вести тебя в город небезопасно, – он нахмурился и почесал пальцем висок. – Значит, так… Я помогу тебе лечь удобнее. Оставлю воды и немного хлеба, а как стемнеет – вернусь за тобой.

 

– Ты же можешь летать! – прошептал я и тронул рукой белое крыло. – Ты можешь унести меня далеко отсюда!

 

– Да у тебя жар, малыш – покачал головой Янус.

 

– Ты не помнишь меня? – спросил я, когда бог помог мне улечься на мягкую траву под сенью раскидистого дерева. – Я Анхель. Сын Анны. И ты обещал моей маме, что позаботишься обо мне.

 

– А-а-а… – улыбнулся мне Янус. – Маленький Ангел! Я просто не узнал тебя. У тебя все лицо грязью забрызгано, – он поднялся и добавил: – Если я обещал, то обязательно исполню свое обещание.

 

– Я тебе верю, – сказал я тихо, глядя на парящего на травой белокрылого бога.

 

========== Глава 9 ==========

 

Я немного поел хлеба, оставленного мне Янусом, и стал ждать его возвращения.

 

К тому времени небо потемнело, а лес превратился в огромное черное чудовище с множеством щупалец. Я старался не смотреть в его сторону, боясь увидеть в темноте светящиеся глаза. Моя голова горела огнем, а тело сотрясалось от озноба. Видимо, мое путешествие под дождем и по болотам не прошло без последствий.

 

Я укрывался курткой, стараясь согреться и думать о хорошем. Например, о маме и ее вкусных пирогах с рыбой. Еще о Йоське, который лучше всех играл в мяч, поэтому я всегда старался быть с ним в одной команде. О ребе Матвее и о его рассказах о боге и ангелах. Еще вспоминал школьную учительницу госпожу Хельгу. Она так вдохновенно читала стихи на праздниках, что мне казалось, будто я вижу настоящее кино. И конечно, я вспоминал выступление Януса. Перед моими воспаленными болезнью глазами летали белые голуби, а желтый попугай Карлуша смешно танцевал под веселую музыку. Моя голова вдруг стала очень тяжелой, и я, выронив из руки флягу с водой, провалился в сон.

 

Мне снился цирк. Я стою посредине манежа. На мне пестрый костюм и рыжий парик. Вместо носа – красный шарик. Я смотрю на притихший зал и с радостью вижу в нем знакомые лица. Вот ребе Матвей. Вот госпожа Хельга. Вот тетя Роза с дядей Аароном. Вот пекарь дядя Самсон, а рядом с ним его жена тетя Аза и сыновья Авраам и Мойша. Авраам, как всегда, завидует мне и строит противные рожицы.

 

А вот мама и папа… Они гордятся мой. Я вижу мамину улыбку и одобряющий кивок отца. Я поворачиваю голову к оркестру и машу рукой дирижеру. Он взмахивает палочкой, и… я просыпаюсь, словно от толчка.