Двуликий бог (СИ)

Вполголоса беседуя, мы вошли в богатый зал для пиршеств в числе последних. Столы ломились от яств, вино и брага лились через край, возбуждённый и радостный шум всего асгардского общества захватывал и нёс за собой. Я видела много знакомых лиц, но они уже не казались мне такими родными, как в день собственной свадьбы. Исчезновение Идунн и связанное с ним поведение асов остались ядовитым осадком где-то в глубине души, и, хотя я улыбалась, я уже не считала Сив своей подругой и не верила сладким певучим речам Браги. Единственным, кто оставался неизменно искренним, был Тор. И хотя я не одобряла его бесцеремонного поведения, старший сын Одина, по крайней мере, был честен с собой и окружающими. Если гневался и ненавидел, то со всей силой, если легко забывал и радовался, то со всей страстью.

Уже не в первый раз я замечала, что между Тором и Локи существует некая неуловимая связь. Отчего-то бог-громовержец неизменно тянулся к огненному асу подобно своему отцу, хоть лукавый плут и никогда его не жаловал. В лучшем случае, Локи был бесконечно терпелив и иронично насмешлив по отношению к простодушному защитнику Асгарда. Но, видимо, противоположности всё-таки таинственным образом притягивались. Так или иначе, не успели мы пройти и половины зала, как нас подхватил буйный вихрь весёлых и подвыпивших асов, и совсем скоро мы невиданным образом оказались рядом с Тором и Сив ближе к середине длинного широкого стола. Бог огня невозмутимо опустился на предложенное ему место, закинул щиколотку на колено в крайне расслабленной позе и залпом осушил поднесённый ему кубок, чем вызвал одобрительное улюлюканье Тора и сидевших напротив Тюра и Фрейра.

Я сдержанно улыбнулась Сив, стараясь не показаться слишком холодной и отстранённой, но всё же не в силах скрыть свои истинные чувства, а затем разыскала глазами Бальдра. Сияющий ас вместе с хрупкой тоненькой Нанной сидел по правую руку от Всеотца и в отдалении от нас. Становилось ясным, почему лицемерный Локи столь благосклонно принял приглашение Тора и невозмутимо влился в их весёлую с Фрейром компанию. Я взглянула на мужа с укоряющей улыбкой на губах и покачала головой. По хитрым глазам так и читалось: «Я знаю, что ты знаешь, да только что с того?» Вздохнув, я уловила взгляд отца и нежно ему улыбнулась, виновато пожала плечами. Бальдр знал истину тоже, но что я могла поделать? Место любимого сына было подле Всеотца, а моё — рядом с неисправимо своевольным и себялюбивым мужем.

Вскоре хохот и звон кубков заполнили всё свободное пространство. От скуки я беседовала с Ванадис, и вправду оценившей моё перевоплощение из беспечной девчонки в юную госпожу. Однако легкомысленные и недалёкие интересы Фрейи ограничивали наше общение. Дочь ванов была другой, не лучше и не хуже, а просто совсем иной, непонятной мне. А я была ничуть не ясна ей. И вскоре утомившись обществом друг друга, мы с улыбкой расстались. Прекраснейшая из богинь отвлеклась на беседу с братом и воинственным асом, а я прислушалась к разгоравшемуся спору между Тором и Локи. Спорили о неважных вещах всё больше ради самого спора и развлечения, зато страстно и самозабвенно. Забавно, но в миг, когда хмель ударял в голову, почти любые асы становились друг другу кровными братьями независимо от того, какие их прежде разделяли разногласия. Невдалеке смеялись Скади и Ньёрд, но каждый будто сам по себе.

День давно вошёл в свои права, и солнце стояло в зените, разливаясь тяжёлым томным жаром по залу, обдавая теплом небесного огня и без того разгорячённых асов. Празднество становилось всё более шумным и оживлённым, и вокруг громко смеявшихся Тора, Локи и Фрейра собралось множество асов, заставляя всех нас тесниться друг к другу, будто в большой семье. Пир был беспечен, но стоило мне только с радостью подумать о столь редком и желанном для Асгарда моменте всеобщего мира и единения, как подвыпивший бог грома выкрикнул, что-то яро доказывая:

— Разорви меня на части великаны Йотунхейма, я уверен в этом, как и в том, что женат на самой красивой женщине в Асгарде! — смех затих в одно мгновение, словно по велению злых чар асов лишили их сильных громких голосов. Казалось, слова старшего сына Одина ещё отдавались гулким эхом, отражаясь от стен огромного зала, а за нашей половиной стола уже повисло тяжёлое молчание. Фрейр бросил осторожный взгляд на свою сестру, недавно подсевший к нам Браги перевёл удивлённый взор с Идунн на Сив, будто сравнивая, и по мне украдкой проскользнули чужие выразительные глаза, вгонявшие в краску, а затем все эти смущённые и как будто виноватые взгляды устремились на Локи, точно ожидая, что вот-вот разразится буря. Однако вспыльчивый ас лишь заливисто расхохотался.