Двуликий бог. Книга 2 (СИ)

— Я непричастен к смерти твоего отца, — не дожидаясь конца фразы, которой не суждено было стать завершённой, подтвердил он. Голос бога обмана не дрогнул, прозвучал ровно, спокойно, убедительно. Я не сводила с него блестящих от горя глаз. — Хёд — бог тьмы — убил его. По неосторожности или из злого умысла, я не знаю.

— Поклянись, что это так, — не унималась я, шептала, утопая в тёмно-карих глазах, точно лишь они одни могли спасти меня, даровать исцеление. — Поклянись своими сыновьями, Локи, — я не сомневалась, что законных наследников лукавый ас любил больше жизни, возможно, даже больше, чем себя самого. Он никогда бы не стал играть их жизнями, искушать судьбу. Повелитель с минуту поколебался.

— Клянусь своими сыновьями: Бальдр пал не от моей руки, — терпеливо повторил двуликий бог. Я пожевала губы, кивнула. Он провёл широкой ладонью по моим волосам, обнял ей щёку, согревая своим теплом. Помолчав, добавил: — Мне очень жаль, Сигюн. Я никогда не любил Бальдра, но я люблю тебя. И мне очень жаль… — поддавшись запоздало обрушившимся на меня чувствам, я бросилась в объятия мужа, уткнулась носом в горячую грудь и зарыдала. Его голос, полный неподдельного сочувствия, возвращал к жизни.

Склонив голову, Локи прижимал меня к себе и гладил по волнистым золотистым прядям, словно маленького ребёнка. Он не произнёс больше ни слова, понимая, что я в них не нуждаюсь: не существовало на свете таких слов, чтобы утешить мою печаль. Муж был рядом — поддерживал, защищал, утешал, словно был способен разделить со мной неизбывное горе. Время шло, я сотрясалась в его руках, давая волю душевным порывам. Он не торопил, согревал и гладил по волосам. Мой верный оплот, моё последнее прибежище. Я так сильно нуждалась в нём! Тогда я ещё не могла знать, что тонкие лукавые губы каверзного аса улыбались.

Глава 31

Похороны отца были пышными, полными торжественной молчаливой скорби. Боги вытащили его прекрасную просторную ладью с позолоченным носом на берег и сложили на ней погребальный костёр из мощных сосен. Борта украсили цветами, а к костру вознесли щедрые дары: дорогие сосуды и оружие, золото и самоцветы, и каждый, кто любил и почитал Бальдра, оставил на драккаре самое ценное своё сокровище. Тихий плач, больше похожий на долгий отчаянный стон, сопровождал это действо. Затем на корабль подняли светлого бога весны, облачённого в великолепные одежды.

Бальдр казался мирно спящим с руками, сложёнными на рукояти меча, упокоившегося на сильной груди, и с чуть приподнятыми уголками губ, походившими на последнюю любящую улыбку. Сердце замерло при виде ушедшего отца, и, хотя я не до конца верила в происходящее, ноги подкосились, так что Локи, замершему за моим плечом, пришлось поддержать ослабевшую жену. Чуть поодаль рыдала Нанна, моя добрая ранимая мать. Её с ласковой сыновьей заботой придерживал Форсети — бледный, как полотно. Нам не удалось поговорить, успели лишь обняться, но и судорожного прикосновения дрожащих рук хватило, чтобы понять, что мы испытываем одни и те же чувства.

Слова Локи подтвердились: Бальдра и правда убил Хёд. Он не сумел признаться, чем не угодил ему брат-близнец, была ли это непростительная неосторожность или страшный замысел: Вали-мститель — юный единокровный брат бога света, рождённый Одином дабы отомстить за предречённую гибель любимого сына — тотчас выпустил в него меткую стрелу, погубившую бога тьмы. Так убийца расплатился за ужасный проступок собственной кровью. Однако никому от того не стало легче. Если погас свет лучшего из богов, если брат пошёл на брата, значит, близился час конца, значит, нам оставалось ждать Рагнарёк. Но тогда я ещё не задумывалась об этом. Сотрясаясь в неудержимых рыданиях, я ощущала конец своего мира — маленького, но несказанно важного.

Несмотря на все наши разногласия, я никогда не переставала любить и почитать отца. Он был и оставался моим героем, моим примером. Его доброта и великодушие, которые, увы, он проявлял не ко всем, во многом вели и направляли меня, вдохновляли в трудные минуты, помогали не оступиться и сделать правильный выбор. Так или иначе, я гордилась быть дочерью своего отца — отзывчивого и всеми любимого. Почти всеми, однако даже бог огня явился проводить недруга в последний путь. Я догадывалась, что во многом Локи почтил ненавистных асов и ванов своим присутствием из жалости и любви к своей несчастной жене, и в глубине души была ему очень благодарна. Без него я бы не справилась с тем, что мне предстояло пережить.