Двуликий бастард. Том 1

Девушку это развеселило. Та захихикала, прикрыв ладонью рот, и кивнула мне, улыбнувшись. Затем она достала листочек, выписала на нем свой номер и благосклонно вручила его мне.

— Если вы говорите правду, тогда мы можем погулять… — улыбнулась та мило, при этом лукаво посмотрев на меня чуть прищуренными глазами. Кажется, я ей понравился столь же спешно, как и она мне.

— Обязательно… и можно на ты… — учтиво кивнув, запрятал я лист в задний карман брюк, продемонстрировал девушке свой учтивый поклон в аристократской манере.

— Договорились, — поддержала та.

— Тогда, с вашего позволения, Джина-сан, я пойду… — выговорил я вежливо. На что та благосклонно кивнула. Махнув ей напоследок, я вышел в коридор.

Стоило объяснить, почему я соизволил ехать в эту больницу так срочно.

Нет, не из-за носа. Тот вправить я мог и без срочной медицинской помощи. Главной моей целью был Манами, ведь со сломанной ногой его отправили в эту же больницу.

Забежав в туалет, я достал из сумки белый халат, который, собственно, успел незаметно стащить, и надел медицинскую маску. Из тетради вырвал листочек и написал на нем:

«Следующим будешь ты, с любовью, твоя Шин…» — да, все верно, я написал письмо от имени девушки. Так было проще ввести его в заблуждение и использовать любую промашку в свою пользу на случай, если он отыщет жучок.

В центр листочка закинул последнее из арсенала устройство для прослушивания и завернул его так, чтобы то нигде не выпало.

А что вы думали, от обычной дуэли мне удастся вывести его папашу на крайние действия? Он слишком осторожен во всех вопросах, но вот за сынишку готов и голову оторвать, поэтому послушай, о чем он трындит с сыном, выведи его из себя и получишь толстенную папочку компроматом, которую смело можно назвать «Косяки и грехи клана Асикага».

Ну, а он по любому станет расспрашивать сынишку о дуэли и наводить свои справки. Если все получится, засажу его на пару годиков и буду ходить по улицам Токио, не оборачиваясь.

Последней проблемой оставались камеры, но я бы не был собой, если бы не подготовился и к этой проблеме. Достав чернила из сумки, я встал перед зеркалом и осторожно вырисовал печать скрытности на собственной щеке, прикрыв ее маской.

Саму печать скрыть было невозможно, она должна была выполняться из видимых чернил, но вот сделать мое тело невосприимчивым для объективов стареньких камер, которые использовались в этой больнице… это выглядело вполне осуществимым.

Продолжая ходить по коридору, я наткнулся на травматологический пункт, в котором под наркозом лежал Манами с закованной в гипс ногой. Вместе с ним в палате было еще около трех человек со своими переломами.

— Здравствуйте… — буркнул я лежащим, подошел к Манами и осторожно засунул листочек с надписью под его подушку.

Вроде и незначительная деталь, немного детская, неосторожная, но все же довольно эффективная. Позже объясню, почему. Клан этого парня поистине жесток с такими, как я, и не терпит, когда кто-то из богатеньких политиков-толстосумов попадается на мой крюк.

— Мне бы уточку, Кирито-сан… — в полубреде пробурчал лежащий в палате, потянув меня за халат.

— Ага… — кивнул я и вышел из палаты.

А вот теперь, после того как первая задача была решена, я, выходя в коридор, скинул с себя халат, стер печать и отправился на улицу.

Перед тем, как вернуться в дом, стоило заглянуть в продуктовый магазин, находящийся на моем районе. Да, до дома пришлось ехать на метро, толкаясь с местными жителями и защищаясь от невольных ударов, но все же настроение у меня от выполненного задания было на высоте.

«Мне бы водителя…» — зависть закралась в мою голову в точности так же, как и обычно, после очередного «тычка» в спину неопознанным предметом. Я даже разворачиваться не стал, лишь согнул руку в локте и с размаху заехал обидчику в ребро.

— Уй… — простонал тот, схватившись за место удара.

Я же выпрямился, размял ушибленную спину и продолжил поездку.

* * *

— Привет, мам… — проговорил я, стоя перед женщиной, только что открывшей мне дверь, с двумя огромными пакетами еды.

— Эйджи-кун, зачем ты потратил так много? — нет бы обрадоваться, сразу же думает о величине потраченных средств. — Ох… твой нос! — сейчас будет либо ныть, либо ворчать. — Сыночек, милый… — ноет. — Что они с тобой сделали?

— Не дрейфь, ма… — успокоил ее я, оставив пакеты в прихожей. — Все нормально… у них там так принято…

— Бить бедных у них принято?! — нахмурилась та, смахнув слезу с лица. — Скажи мне, кто это сделал?!

— Ох… мам… — вздохнул я обреченно. — Пошли кушать, я так проголодался, что готов съесть все, что ты приготовишь…

— Но ты ведь…

— Со мной все нормально, правда… — перебив ее, сказал я.

— Да, хорошо… — замявшись, прошептала та.

На кухне меня ждал отец.

Ичиро Химуро — обладатель пышной полуседой шевелюры и красного, точно томат, круглого пропитого носа. Глаза его никогда не лишались радости, они были расположены таким образом, что понять, когда он серьезен, было невозможно.