Двуликие. Клетка для наследника

В любом случае — я должна всё выяснить. Если не ради Триш, то ради себя. Надоели мне эти сны!

В студенческой столовой, как оказалось, за столами сидели по шестеро, поэтому я в тот день познакомилась ещё с тремя нашими однокурсницами. Мне, честно говоря, этого оказалось многовато, поэтому к вечеру я с ног валилась.

Одна девушка была с артефакторики, а две другие — с боевого. Это единственное, что отложилось в моём сознании. Даже имена где-то растворились, причём дважды — сначала после обеда, а потом после ужина.

И о чём мы говорили во время трапезы, я тоже умудрилась забыть. Запомнился только один разговор, но исключительно потому что Мирра во время него умудрилась подавиться, закашляться и с громким «харк» выплюнуть полкотлеты обратно на тарелку.

— Вы знаете, ходят слухи, что в этом году с нами будет учиться наследник, — с придыханием сообщила одна из девиц с боевого факультета. После чего Мирра и подавилась. Но девица, не обращая внимания на закашлявшуюся рыжую, продолжила нести чушь в массы: — Конечно, под личиной. Представляете? С нами — и вдруг наследник!

Она восторженно пискнула. Я закатила глаза.

— И чего тут такого? — пожала плечами Дин. — Ну, наследник. Такой же парень, как и все остальные. Ничего в нем нет особенного… наверняка.

Прозвучало это всё так, словно она была с ним знакома. Но заметила это, кажется, одна я. Ну и Мирра, покосившаяся на Дин с некоторой укоризной во взгляде.

— Кроме того, ведь уже известно, что с нами учится Данита, его сестра, — продолжала между тем Рональдин, и кивнула на кого-то позади меня. — Вон она сидит. Какая разница? Что Дамир, что Данита — просто люди.

— Просто люди, — фыркнула вторая девица с боевого. — Он же наследник! Будущий император! Может, он сейчас среди нас… и влюбится в кого-нибудь… — Голос её наполнился розовой патокой. Дин улыбнулась, я фыркнула, а Мирра опустила глаза в кружку с чаем.

О чём мы ещё говорили с этими наивными мечтательницами, я забыла. Да и мысли о наследнике в общем-то недолго меня занимали, хоть Мирра и интересовалась чуть позже, уже в нашей комнате, что мы с Дин об этом думаем.

— Я ничего не думаю, — буркнула я тогда. — Я вообще учиться собираюсь, а не наследника выслеживать.

— Присоединяюсь к Шайне, — засмеялась Рональдин. — Не нашего это ума дело.

В тот момент Дин расшнуровывала платье, а расшнуровав, спустила его сначала до пояса, а потом и вовсе сбросила на пол, оставшись в одной нижней рубашке. Вскоре она стянула и её, представ перед нами полностью обнажённой.

Ну, мне-то ничего — я в своей жизни голых девиц перевидала много, да и мужчин в неглиже видела — и во сне, и наяву. Смутить голой грудью (и не только!) человека, прожившего десять лет в борделе, нелегко.

А вот Мирру оказалось — легко. Она покраснела вся, с ног до головы. Даже уши, даже белки глаз — и те порозовели. Странно.

И Дин это заметила.

— Ой, — сказала она. — Прости, я… не подумала. Я же оборотень, а у нас обнажённое тело не вызывает такой реакции, как у вас, людей. Извини. Мне переодеваться в ванной?

И пока Мирра, вымученно улыбаясь и уверяя, что ничего страшного, она просто от неожиданности, я рассматривала Рональдин, которая и не подумала прикрыться во время этого диалога.

Да… у матушки Розы она стала бы звездой. Грудь у неё была большая, двумя аккуратными такими шариками, увенчанными небольшими, словно нетронутыми сосками. Как две розовые ягодки. И кожа… на руках, ногах и животе — белая, молочная, гладкая. А внизу живота — треугольник золотых, как и на голове, волос. Рональдин была пухленькой, но её это нисколько не портило, даже наоборот.

Заметив мой взгляд, она улыбнулась, подмигнула и спросила, уже натягивая на своё великолепное тело ночнушку:

— Ну и сколько бы за меня дали в заведении матушки Розы?

— Не меньше пяти альтерров за ночь, — ответила я честно. — А если девственница — десять.

Наверное, если бы этот вопрос задала не Дин, я бы обиделась. Но в её устах он звучал совсем не обидно — просто как шутка.

— Значит, десять, — засмеялась она, опять подмигнула — и метнулась в ванную.

И как только за ней захлопнулась дверь, Мирра протянула:

— Точно… Тарс… А я всё думала, где слышала эту фамилию…

— Ну да, я приёмная дочь матушки Розы, владелицы борделя. Ты что-то имеешь против?..

Наверное, это прозвучало с некоторой долей угрозы, потому что рыжая совершенно искренне удивилась и начала заверять меня, что ей абсолютно всё равно. А потом спросила:

— Слушай, Шайна… а за меня сколько бы дали? Ну, за ночь?

— Три альтерра. А если девственница — пять.

Мирра засмеялась так громко и заразительно, что я не выдержала и тоже улыбнулась, хоть и не понимала, по какой причине она так ржёт.

— Вот бы они были разочарованы, — пробормотала она наконец, смахивая слёзы с глаз. И я решила не уточнять, чем именно — тем, что не девственница, или чем-то ещё.

А потом мы легли спать, и мне приснился очередной сон.

19

Во сне я, конечно, увидела Триш.

Впрочем, это было не удивительно. Подсознательно, ложась спать, я уже была уверена, что встречу её во сне, и даже хотела этого.