Двуявь

В пересказе Кирилла всё выглядело банально до отвращения. Пару лет назад его двоюродный дядя из Кабарды – человек по-горски горячий и увлекающийся – летел вдоль Хребта по своим делам, и ему на глаза попалась необычная площадка на склоне. Она была достаточно ровной и, если смотреть с определённого ракурса, очень напоминала знаменитый «космодром пришельцев» на Марсе. Дядя же как раз подыскивал место под кооперативное кафе с экзотическим колоритом. Скальный выступ показался идеальным решением. Кооператор сразу взял быка за рога – договорился со знакомыми в местном СМУ, и те подогнали к скале летающую платформу с соответствующей техникой. Площадку дополнительно обтесали…

– Стой, стой, – перебил Самохин, – то есть это вы её обработали?

– Ну. Она была чуть наклонная – не очень удобно, а стала ровная, как плита.

Юра, припомнив беседы с товарищем Фархутдинова, чуть не завыл от злости. Гад ползучий, сказочник комитетский! Врал на голубом глазу – не знает, мол, кто скалу привёл в такой вид. На палеоконтакт намекал. А первокурсник-пентюх повёлся…

– Меня дядя туда привёз на каникулах, чтоб похвастаться, – продолжал между тем Кирилл. – Помню, ещё прикалывались – надо, дескать, фамилию аршинными буквами написать, застолбить территорию. А у меня как раз баллончики с краской в сумке лежали. Взял и нарисовал этот щит – семейное клеймо вроде как, удачу приносит…

Однако затея с кафе, несмотря на счастливый знак, так и осталась нереализованной. Дядя, со слов Кирилла, снова прикинул все будущие затраты и проблемы с логистикой, после чего решил, что овчинка не стоит выделки. Такой уж у него, у дяди, характер – как загорелся, так и остыл…

– Понятно, – сказал Юра уныло.

– А ты там как оказался?

– Тоже знакомые завезли, а рисунок я случайно заметил. Лишайник соскрёб и сфоткал, с тех пор и ломаю голову.

– Да, смешно получилось. Надо дядьке позвонить, пусть поржёт.

«Ага, только ржать и осталось», – подумал пентюх Самохин. С другой стороны, даже если снять с ушей всю лапшу, навешанную чекистом, ситуация не очень-то прояснилась. По-прежнему остаётся главный вопрос – откуда взялась отметина на руке? Почему она так похожа на фамильное «тавро» Кузнецовых? И вообще, пора уже разобраться, какую роль всё это должно сыграть в разборках с «химерами».

Да, надо бы глянуть на амулет поближе. Напроситься к Кириллу в гости прямо сейчас? Пожалуй, нет, а то он решит, что Юра – какой-нибудь сумасшедший. Действовать следует аккуратнее…

– Слушай, Кирилл, ты завтра на демонстрацию собираешься?

– Ну да. Нас предупредили – чтобы все были, как штыки.

– Ага, нас тоже. А можешь свой талисман захватить? Или он такой ценный, что из дома выносить запрещается?

– Почему запрещается? – собеседник недоуменно моргнул. – Безделушка, хоть и старинная. Только зачем тебе?

– Прикинь, короче, моя подружка, с которой мы были на той скале, думает, что там какая-то мистика. Она вообще девчонка своеобразная, в сказки верит. Мы с ней даже поспорили. Я пообещал, что до конца праздников найду объяснение, причём простое, без всякого мракобесия. А она хихикает – ага, мол, давай, попробуй…

Враньё лилось широко и привольно, как Волга-матушка. Даже товарищ Фархутдинов, окажись он поблизости, склонил бы уважительно голову – растёт достойная смена.

– В общем, Кирилл, если мы сможем с тобой пересечься буквально на пять минут, я твой амулет покажу подруге и позлорадствую слегонца. А ты насчёт скалы подтвердишь. Но если тебе его тащить неохота, то фиг с ним – не хочу напрягать.

– Да ладно, – ухмыльнулся новый знакомый, – он небольшой, во внутренний карман влезет. Захвачу, так и быть. Чего не сделаешь из мужской солидарности.

– Спасибо, чувак! Оставь тогда телефон, завтра свяжемся.

Распрощавшись с отпрыском Кузнецовых, Юра побродил по квартире, борясь с желанием позвонить комитетчику и наговорить гадостей. И не удержался-таки – набрал номер.

– Да, Юрий, слушаю.

– Найдётся пару минут?

– Разумеется. У вас всё в порядке?

– Вашими молитвами, – сказал Самохин язвительно. – Сижу вот, вспоминаю ваши рассказы. И как вы меня уверяли, что не соврали ни единым словом, ага.

– Так и есть.

– И про площадку на скале – тоже?

– Юрий, – Фархутдинов вздохнул, – повторяю в десятый раз. Ни одна из фраз, произнесённых мной до сих пор, не грешит против истины. Слышите? Ни одна! Другой вопрос – как вы их интерпретировали…

– Да прекратите уже! Вы меня убеждали, что нашли обтёсанную скалу ещё в пятидесятых годах! И что с тех пор ночами не спите, бедные, всё гадаете – кто мог её обработать? И, конечно же, понятия не имеете, что постарался местный кооператор…