Двуглавый Юл и Корректор Судьбы

– Вот так и живем, – горько усмехнулся Богомол Панда, взмахом клешни отсылая прислугу. – Иногда гляжу на эту чистоту, и такое зло берет, насвинячу с удовольствием, арфу дурацкую ногами растопчу, а через полчаса начинается… беспокойство, нервы, понимаешь… приходится слуг звать, чтоб убрали и новую арфу принесли. Сяду, струны поперебираю… трень-брень, трень-брень… вроде легчает… а потом опять топчу… А еще помню, в сердцах казнил своего первого учителя музыки, так плакал потом несколько дней кряду, детишкам казненного подарки слал анонимно… А как я стал разговаривать? Вчера приходил директор местного музея, субсидию клянчить, так я ему сказал: «Не соблаговолите ли присесть, сударь»… Тьфу!

– Не соблаво… благо… лите… Да еще и «сударь»… Тьфу, действительно, гадость какая! – опять искренне согласился Юл, однако тут же начал прикидывать расстояние до двери. Такие чудовищные откровения добром закончиться не могли.

Тем временем Богомол Панда продолжал:

– Скучно мне, Двуглавый Юл, уже несколько столетий скучно… Но теперь все будет по-другому. Будем вспоминать славные боевые денечки и играть на арфе дуэтом. Покажу тебе, кстати, один менуэт – закачаешься! Корабль Странников тут, рядом, спрятан в подземелье дворца. Я вскрою камеру с Корректором Судьбы, пусть он подкорректирует и тебя тоже, чтобы подтянуть до моего уровня. Мне хватило получаса, а тебя, думаю, с часик подержать надо. Ты же у нас двухголовый, ха-ха-ха, – засмеялся правитель зловещим безумным смехом. – Потом мы прервем процедуру, чтоб ты не стал чересчур правильным и чересчур скучным, а проклятая железяка пускай вновь остается с носом. Надеюсь, этого развлечения мне хватит надолго и…

Тут Двуглавый Юл ринулся на правителя Хррр и треснул его по хитиновой морде с двух сторон одновременно двумя головами. Раздался треск, Богомол кувыркнулся навзничь вместе с креслом. Двуглавый рванулся к двери, распахнул ее и замер: полдюжины шершней преградили ему дорогу.

– Ах ты, мокрицын сын, – слабо скрежетал позади оглушенный Богомол Панда, возясь в кресле и пытаясь подняться, – убежать вздумал? Не выйдет! – Он приказал шершням: – Не кусать, взять живым!

– Слыхали, пчелки, что сказано? – весело сказал тогда шершням Двуглавый Юл, сжав кулаки. – Не кусаться!

И бросился в бой, один против шестерых. Потому как знал – шершни привыкли полагаться на свои смертоносные жала, а без них они были не так уж страшны.

(«– Вот честное благородное пиратское, я им крепко навалял, я почти прорвался!» – похвастался Двуглавый Атосу, и три его глаза оживленно засверкали.)

Но произошло непредвиденное. В пылу сражения один из шершней сорвался и вонзил свое жало прямо в правую глазницу правой головы Юла. Нестерпимую жгучую боль почувствовал Юл, успев подумать, что лучше так, чем играть на арфе дуэтом с полоумным Богомолом Пандой. И еще он успел услышать, как некий разъяренный голос велит поскорей тащить двухголового дурака в подземелье.

4

…Очнулся Юл в диковинном помещении – по выгнутому потолку и стенам скользили картины, смысл которых было невозможно постичь. Двуглавый чуть приподнялся, тут же ощутив, как странно онемела правая сторона правой головы… глаз с этой стороны ничего не видел. Юл поднес руку к глазнице и нащупал повязку, а под ней – нечто инородное… напоминающее все же кое-что знакомое. Долго размышлять на этот счет было некогда, потому что с одного боку обнаружился сторожевой шершень – поистине гигант среди соплеменников, и со второго боку тоже стоял шершень, размером существенно мельче.

– Кажись, очухался, – сказал Здоровяк Мелкому.

– Где я?.. – простонал Юл, прикидываясь растерянным. На деле он сразу сообразил, где находится. Он запомнил рассказ Богомола про непонятные движущиеся картинки, а главное, только корабельные киберы Странников могли спасти его от шершневого яда и вмонтировать взамен потерянного глаза кое-что… очень, очень знакомое… как некогда они вживили серебряную клешню Богомолу Панде.

– Повелитель Аднап Ломогоб велел доставить тебя сюда, в секретную лабораторию, и дожидаться, пока механические штуковины починят твою башку, – сказал Здоровяк, вращая в лапе увесистую дубинку. – Сказал, ты нужен ему живым.

– А затем велено отправить тебя в ту камеру, где прямо в воздухе висит золотой куб, и запереть на сутки, – добавил Мелкий.

– На сутки?! – ужаснулся Юл. По-видимому, мстительный Богомол решил превратить его в полную амебу. Через сутки так называемой коррекции Двуглавый Юл начнет отсылать награбленное в сиротские приюты и учреждать на свои кровные дома для престарелых пиратов.

– А коли будешь упираться, – сказал Мелкий, тоже поигрывая дубинкой, – то велено не жалить, а угостить тебя вот этим… – Он многозначительно постучал дубинкой по своей мохнатой лапе.

– И приказано не жалея сил лупить по обеим головам сразу. Повелитель сказал, что убедился – головы у тебя крепкие.

На этом шершни сочли светскую беседу законченной, подхватили пленника под мышки и длинными узкими коридорами поволокли в камеру с кубом. Перед входом стражи остановились и втолкнули Юла внутрь.