Дворцовые тайны. Соперница королевы

Энн улыбалась и сияла здоровьем. Разница между полутрупом, который я увезла, и выздоравливающей молодой женщиной была столь велика, что король изумился.

— Я искренне рад, ты отлично выглядишь! Надеюсь, твое выздоровление продолжится, — сказал он Энн, стараясь держаться как можно более учтиво. — Хотел бы я найти наконец средство вылечить мою проклятую ногу! — мрачно добавил он.

— Вы должны съездить в обитель Святой Агнессы, — отважно заявила Энн. — Священная реликвия вам поможет.

Король бросил на нее взгляд, полный раздражения.

— Вера не нуждается в реликвиях и святилищах, — резко сказал он. — Тебя исцелила твоя вера. Вера в Господа нашего, а не в какую-то умершую монахиню.

По моему знаку Энн незаметно выскользнула из комнаты. Честно говоря, лучше бы мне было тогда же последовать за ней, ибо мой супруг пребывал в мрачном расположении духа, как и всегда, когда его мучили боли в ноге, и искал, на ком бы сорвать раздражение. Но меня буквально переполняло счастье и восхищение чудесным исцелением Энн. Я чувствовала, что должна немедленно поделиться с королем этим чувством. В тот день моя восторженность взяла верх над обычной рассудительностью.

— Вы позволите, Ваше Величество? — спросила я, делая знак, что хочу сесть напротив него. Генрих кивнул.

Мне было трудно сдержать себя, однако я молчала, выбирая нужный момент, чтобы начать свою речь. Генрих сидел, глядя на дождь за окном и рассеянно поглаживая огромные головы собак, обступивших с высунутыми языками своего обожаемого хозяина.

— По большому счету, Ваше Величество, какая разница, что явилось причиной победы над недугом Энн? — осторожно начала я. — Знаю только, что ее, умирающую, внесли в обитель, а из нее она, можно сказать, вышла на своих ногах. Кто может с уверенностью сказать, какая божественная воля действовала в этот раз? Верите ли вы, супруг мой, что реликвии являются средоточием духовных сил?

— А еще эти силы призывают себе в помощь демоны и ведьмы, — сердито заметил король.

Он не глядел на меня, а продолжал чесать за ушами собак и смотреть на дождь. Внезапно он неловко встал на ноги, морщась от боли. Потом он решительно направился к двери, но перед тем, как уйти, обернулся ко мне.

— В любом случае это не имеет значения, — бросил он. — Обитель продана сэру Генри Бедингфилду. Через несколько месяцев ее сотрут с лица земли.

— Нет, нельзя допустить этого! — Я вскочила на ноги, подбежала к мужу и опустилась перед ним на колени, сложив руки в мольбе. — Обитель — святое и особенное место. Сотни людей исцелились там. Я сама почувствовала божественное присутствие. Я своими глазами увидела, как Энн почти что вернулась с того света. Это было невероятно, похоже на… на воскресение из мертвых. Настоящее чудо! Зачем же уничтожать то место, где эти чудеса происходят?

Видимо, я зашла слишком далеко, потому что король яростно взревел:

— Ни слова больше! И не перечь мне, Джейн. Я совсем не расположен сейчас вести споры.

Он раздраженно огляделся по сторонам:

— Где моя трость?

Один из слуг бросился вон из комнаты.

— Вставай, — велел мне король.

Я поднялась с колен. Лицо у меня было мокрым от слез, сердце отчаянно билось. Я чувствовала, что мой чепец сбился и криво сидит на голове.

— Как же ты мне надоела со своим благочестием, молитвами, всякими там скамеечками, подушечками и аналоями! — воскликнул мой муж. Он даже плюнул в сердцах, и собаки в испуге шарахнулись в сторону. — Ты что, слепая? Провела при дворе столько лет и до сих пор пребываешь в счастливом неведении? Да ты хоть понимаешь, что на деньги, поступающие в мою казну от продажи этих домов порока, этих оплотов зла, где столетиями безнаказанно предавались всем возможным грехам, — на эти деньги я могу противостоять армиям императора, который спит и видит, чтобы завоевать нашу милую Англию! На что экипируются солдаты, на что строятся и поддерживаются укрепления и замки? Ты что, воображаешь, что золотые монеты падают к нам в руки, подобно манне небесной? Если уж тебе так хочется помолиться, Джейн, то становись на колени и хорошенько попроси Господа дать нам пушки, корабли и оружие, попроси денег, чтобы выучить ополченцев ратному искусству и заплатить лучшим наемникам с континента. Вот какое чудо нужно Англии! А монахи и монахини с их драгоценными реликвиями могут провалиться в преисподнюю — я и пальцем не пошевельну!

Слуга, запыхавшись, вбежал с золотой королевской тростью и с поклоном подал ее Генриху. Король грубо схватил ее и тяжелым шагом двинулся прямо на меня. Мне пришлось посторониться, и мой супруг проследовал мимо, ударяя тростью в пол с такой силой, словно под ногами у него лежало войско ненавистного императора.

— Черт бы побрал тех, кто сует свой нос не в свое дело! — пробормотал он, выходя из комнаты. А затем уже громко добавил: — Можешь забыть о коронации, Джейн. Не желаю даже слышать об этом!

Глава 24