Читаем Дворцовые тайны. Соперница королевы полностью

Один из этих сторонников, как я узнала, не только остался на свободе, но и появился при дворе. Зловещий отец Бартоломе, исповедник бывшей королевы, ускользнул от самого Томаса Кромвеля, отправленного королем в Бакден с приказом захватить испанца. Священник исчез, а затем таинственным образом оказался при дворе. Его видели то здесь, то там в толпе придворных, но каждый раз он буквально растворялся в воздухе, когда его пытались схватить. Я и сама, как мне показалось, сталкивалась с ним не раз. Он, как призрак, ускользал из скудно освещенных комнат и растворялся в темных переходах. Поговаривали, что он был во дворце даже в день крестин королевской дочери. Бледной слабой малышке, рожденной Анной, дали имя Елизавета. Никто не думал, что она проживет долго.

Анна панически боялась Кентскую Монахиню, пусть и заточенную в тюрьму. Ведь в узилище у этой удивительной женщины продолжались видения, с ней разговаривали божественные голоса, и каждое сказанное ими слово каким-то необыкновенным образом становилось тут же известно всем жителям столицы. Монахиня объявила, что ее посетил сам Иисус Христос. Спаситель поведал ей о том, что тяжко страдает от ран, причиненных нечестивым браком короля с порочной Анной Болейн, и лишь расторжение этого союза способно излечить их. Когда молва об этом стала передаваться из уст в уста, Кентскую Монахиню перевели в Тауэр, дабы надежно скрыть за неприступными стенами главной тюрьмы Его Величества. Но в тот же день огромные толпы народа заполонили Лондонский мост. На Темзе яблоку негде было упасть от лодок и барок с пассажирами. К воротам Тауэра и на речной берег принесли больных и умирающих, многие из которых, как утверждали, в этот день исцелились. Воистину, Кентская Монахиня была благословенна и избрана на добрые дела, в то время как королева Анна несла на себе печать дьявола и приносила несчастья. Королевство меж тем по-прежнему ждало принца и молилось о ниспослании наследника престола.

— Эта женщина должна умереть! Она прокляла меня! Она — средоточие зла и соучастница папистского заговора! — заявила Анна королю, покинув уединение родильных покоев.

В тот день она вошла в тронный зал и встала подле своего супруга, высоко держа голову. Голос Анны звенел от негодования, и слова ее дошли до слуха всех присутствующих: королевских чиновников, посыльных, слуг, многочисленных просителей и искателей королевской милости. Разговоры разом смолкли в толпе, а затем по ней прошел ропот обсуждений.

Что до короля, то он в тот момент развлекался шахматной игрой и, казалось, сосредоточил все свое внимание на положении фигурок из слоновой кости на доске. Потом он усмехнулся и будто бы невзначай обратился к своей партнерше по игре:

— Слышишь, моя женушка называет Кентскую Монахиню соучастницей папистского заговора? А ты что скажешь, Мэдж?

Он обращался к сидевшей напротив него пухленькой блондинке Мэдж Шелтон, двоюродной сестре Анны, облаченной в наряд всех оттенков розового, который выгодно оттенял ее румяные щеки и полные красные губы.

— Ой, я даже не знаю, что и сказать, Ваше Величество… — пробормотала Мэдж, вертя в пальцах фигурку ферзя.

— Кентскую Монахиню следует казнить, и немедленно! — заявила Анна.

— Нет ничего хуже сварливых и крикливых женщин, — обронил король, — от их резких голосов у меня нога начинает болеть.

Мэдж протянула Генриху свой кубок:

— Выпейте, Ваше Величество. Этот напиток вас поддержит и, надеюсь, утолит вашу боль.

Король принял кубок, осушил его до дна и вернул своей партнерше, нарочно задержав ее руку в своей.

— Где принц? — спросил он у моего брата Неда, который стоял в тесном круге ближайших друзей и сподвижников короля, наблюдавших за ходом игры.

— Он с товарищами занимается метанием колец. Мне привести его, Ваше Величество?

Король кивнул, не сводя глаз с Мэдж.

— Твой напиток творит чудеса, милая девушка, — произнес он сладким голосом.

— Я рада, Ваше Величество, — Мэдж соблазнительно улыбнулась монарху.

Анна в гневе топнула ногой, но на это обратили внимание только мы, ее фрейлины, стоявшие рядом с ней.

Вскоре в тронном зале появился Генри Фицрой в сопровождении трех других юношей. Тощий, слабенький мальчик вырос в невысокого, щуплого, голенастого молодого человека, который выглядел гораздо моложе своих лет. Костюм его, как всегда, был копией наряда его отца-короля: отороченная горностаем бархатная мантия, шляпа с пером и драгоценным аграфом. Пышность камзола не могла скрыть худобу его рук и ног, но его лицо больше не было покрыто восковой бледностью, как в детстве. Во всем подражая своему отцу, принц перенял и его манеры, но у юноши величие и обаяние Генриха обернулись неоправданным высокомерием и тщеславием.

Одним из трех юношей, сопровождавших принца, был мой племянник Генри. С того ужасного лета, когда потница унесла его младшего брата Джона, судьбой мальчика занимался Уилл. Мой бывший жених недавно представил Генри его тезке принцу Фицрою, и с тех пор оба юноши были неразлучны.

Перейти на страницу:

Похожие книги