Дворянин поневоле

– Ну, рабов они всегда ловили, – вздохнул полицмейстер. – А то, что это пираты, так тут все просто. Есть у них такие деятели, называются ортодоксы. Не принимают ничего нового и считают, что новое – это покушение на их устои. А что до самих набегов, так тут сложно все, князь. Полиция охраной границ никак не занимается. Только в случае, если дело касается контрабанды. Пограничной службы на все не хватает. Охрану наших мест возложили на казаков, но им запретили иметь свои корабли. Чтоб сами к туркам за зипунами не бегали. Вот так, одно за другое и цепляется.

– Дикость какая-то, – фыркнул Сашка. – Есть государство. Есть его границы. И границы эти должны быть охраняемы и нерушимы. А у нас как всегда. Кто в лес, кто по дрова.

– Давно так повелось, – пожал полицмейстер плечами. – Вы вот, Александр Викторович, говорите, что дикость. А сколько у нас крепостничество отменить пытаются? У вас небось тоже крепостные есть?

– Имеются, – удивленно кивнул Сашка. – Только не у меня, а у деда. Я в этом имении всего два года живу. А что до крестьян, то да. Тут вы правы. Этот вопрос тоже требует своего разрешения.

– Согласен. Требует, – кивнул полицмейстер. – Это у нас тут еще слава богу. И земля родит, и места всем хватает. А ближе к Москве на одну семью, дай бог, пара десятин земли на прокорм приходится. Люди недоедают, а то и вообще с голоду мрут. И никому до них дела нет.

– И вам? – не удержавшись, поддел его Сашка.

– Я в своем имении крестьян давно уже освободил и перевел их в статус арендаторов. Работают они на всей земле, что к имению приписана, а урожай продают сами. Мне только аренду платят.

– И как? Выгодно? – заинтересовался Сашка.

– Все налоги и подати плачу исправно, а крестьяне мои про голод давно забыли, – с гордостью ответил полицмейстер. – Там у меня только подворье и осталось. Вместо дачи. Семью отдыхать отправляю. Постоянно только слуги живут. Они же и живность всякую держат.

– А статус земли какой? – подумав, уточнил Сашка.

– Так моя она. Как и была.

– Постойте, выходит, крестьяне на вашей земле работают, но права выкупа на нее не имеют?

– Еще чего? Землицу ту дед мой своим горбом выслужил, и потом она внукам моим останется.

– Но вы хоть наделы своим крестьянам увеличили?

– Зачем? Они зерном свое получают. Кто сколько обработал, тот с того мне и платит. Хочет, зерно себе оставляет, хочет, продает, это их дело.

– М-да. Тут еще подумать надо, – проворчал Сашка. – Но идея здравая.

– А вы, я слышал, решили в своем имении завод поставить? – улыбнулся полицмейстер.

– Скорее, сборочный цех, – отмахнулся Сашка, погрузившись в анализ услышанного. – Собираю технику из частей, которые по моим чертежам в Юзовке отливают.

– Далековато, – сочувственно вздохнул чиновник.

– А что делать? Иного места, где толковые железоделательные заводы есть, рядом нет. Вот и приходится время на дорогу терять.

– Еще слышал я, что у вас там даже оружейная мастерская имеется.

«А вот это уже интересно, – мелькнула у Сашки мысль. – Похоже, тебе у меня кто-то стучит».

– Ну, мастерская, это громко сказано. Так, придумки всякие в металле воплощаю, – отмахнулся он, мысленно перебирая всех, кто знал о его работах.

– Надеюсь, Алексей Михайлович в курсе ваших придумок? – уточнил полицмейстер с едва заметной ехидцей в голосе.

– Само собой, – равнодушно пожал Сашка плечами. – Я месяц назад отправил ему в столицу одно свое изобретение. Теперь жду письма, в котором он о нем выскажется.

– И что же вы, позвольте полюбопытствовать, ему отправили? – подобрался полицмейстер.

– Автомобиль. Блиндированный. Так что теперь можно не так сильно за его жизнь беспокоиться.

– Изрядно, изрядно, – закивал полицмейстер, на некоторое время даже перестав жевать.

– Понимаете, Николай Сергеевич, дед отлично знает, что любое мое изобретение будет, прежде всего, направлено на усиление нашей с вами страны. И не смотрите, что я вырос за границей. Признаться, ничего хорошего я из того времени припомнить не могу. Так что я Тарханов. От макушки до пят. А Тархановы от создания рода государству своему служили, – закончил он, припомнив слова старого князя.

– Помилуйте, я и не думал сомневаться, – засуетился полицмейстер. – Но позвольте узнать. А что вы собираетесь делать с остальными спасенными?

– А что я могу с ними сделать? – развел Сашка руками. – Вчера объявил, что они все вольны выбирать сами, как поступить. Кто захочет остаться, буду сажать на землю, а кто уехать решит, дам денег и скатертью дорога. Не для того спасал, чтоб потом насильно к делу приставлять.

– А разве вам в цеха люди не требуются?

– Так мне мастера нужны, а не абы кто, – усмехнулся парень. – Я для того и сирот по городам собрал, чтобы себе мастеров выучить.

– Так вы ведь их не только ремеслу обучаете. Они у вас еще и воевать учатся, – тут же отреагировал чиновник.