Дворец сновидений

Это что-то связанное с искусством, решил про себя Марк-Алем. Какой-нибудь недовольный музыкант, оставшийся без работы. Он начал уже выводить «не представляющее ценности» на листке. Он успел написать только «не», когда взгляд его упал на первые строчки, пропущенные им, где указывались имя сновидца, дата и род его занятий. Как ни странно, хозяин сновидения был не музыкантом, а столичным продавцом цветной капусты. Этого мне еще только не хватало, пробормотал Марк-Алем, не сводя взгляда со страницы. Чтобы возник какой-то чертов торговец овощами и все мне запутал! Да к тому же еще из столицы, а значит, обратиться с жалобой в случае чего ему будет проще простого. Марк-Алем тщательно зачеркнул написанные уже на листке буквы и перевел сновидение в разряд представляющих ценность. Идиот, пробормотал он еще раз про себя, искоса взглянув напоследок на страницу со сновидением, как смотрят на человека, которому делают какое-то совершенно им не заслуженное благо. Окунув перо в чернила и уже не перечитывая во второй раз, написал «не представляющее ценности» на нескольких других листках. Когда раздражение несколько улеглось, он снова взял себя в руки. Оставалось еще восемь сновидений, после первого прочтения которых он просто голову себе сломал. Он пересмотрел их спокойно, одно за другим, и, за исключением одного, переведенного в разряд представляющих ценность, остальные оставил там, где были. Лишь совершенно тупой не разглядит в них отражение семейных дрязг, проблемы с глистами или отсутствие женской ласки. Хотя у него уже начали болеть глаза, Марк Алем извлек еще несколько листов из папки с необработанными сновидениями и положил перед собой. У него появилось ощущение, что он больше уставал, когда делал вид, что читает, чем когда на самом деле читал. Он выбрал те из листков, на которых было поменьше текста, и, даже не взглянув на данные сновидца, стал читать одно из них: «Черная кошка схватила в зубы месяц и убегает от преследующей ее толпы. Везде, где она пробежала, остаются следы раненого месяца».

Ну вот, тут овчинка стоила выделки, это сновидение стоило того, чтобы им как следует заняться. Перед тем как переложить его в папку представляющих ценность, Марк-Алем перечитал его еще раз. Это было действительно серьезное сновидение, вызывающее желание с ним поработать. Марк-Алем подумал, что в любом случае работа толкователей, сколь бы сложна она ни была, приносит гораздо большее удовлетворение, особенно если речь идет о подобных сновидениях. Ему и самому, несмотря на усталость, захотелось разгадать это сновидение. Поскольку месяц являлся символом государства и веры, понятно было, что черная кошка символизировала враждебные силы, действующие против них. Такое сновидение, похоже, имело все предпосылки быть объявленным главным сном, подумал Марк-Алем и взглянул, кто был отправителем. Сон доставлен из далекого города в европейской части государства. Оттуда даже сновидения присылают более красивые, подумал он, перечитал его в третий раз, и оно показалось еще более красивым и полным смысла. Положительным и внушающим надежду моментом было также то, что в сновидении, помимо прочего, присутствовала толпа, которая несомненно должна была догнать черную кошку, чтобы вырвать месяц у нее из зубов. Наверняка ему суждено стать когда-нибудь главным сном, пробормотал он про себя и чуть ли не с улыбкой взглянул на обычный листок бумаги, где оно было записано, как человек смотрит на девушку, до поры до времени ничем не примечательную, но которую, как ему известно, ожидает судьба принцессы.

Марк-Алем удивительным образом почувствовал облегчение, хотел было прочитать еще две-три странички с другими сновидениями, но отложил их, даже не начав, поскольку не хотел портить ощущение радости, оставшееся у него от сновидения с месяцем. Он повернулся и взглянул на большие окна, за которыми уже сгущался мрак. Сейчас уже не хотелось больше ничем заниматься. Он дожидался окончания рабочего дня. Хотя уже заметно смеркалось, головы сотрудников по-прежнему склонялись над папками. У него почти не было сомнений, что, даже если бы наступила ночь и вечный мрак, эти головы не поднялись бы, пока не прозвенит звонок об окончании работы.

Наконец он действительно прозвенел. Марк-Алем быстро собрал листки. Со всех сторон доносился грохот ящиков, открывавшихся и тут же снова закрывавшихся. Марк-Алем тоже запер свое дело на ключ и, хотя и вышел одним из первых из зала, на свежем воздухе оказался лишь спустя полчаса.