Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2

Когда император путешествовал на «Полярной звезде» в финляндских шхерах или отдыхал в Ливадии, то и туда фельдъегеря через день привозили толстые портфели с деловыми бумагами. Кроме этого, продолжались и регулярные представления. Например, в Петергофе они проводились по средам и пятницам в Фермерском дворце. Среди представлявшихся были дипломаты, сановники и офицеры.

При Александре III стиль делового общения с ближайшим окружением претерпел изменения. До Александра III российские императоры состояли в тесных личных отношениях не только со своими ближайшими сотрудниками и тем более с лицами свиты, но и вообще почти со всем офицерским составом гвардии. Они знали всех в лицо и, благодаря наследственной способности членов дома Романовых запоминать всех, кто хоть раз им был представлен, безошибочно называли каждого по фамилии. Довольно значительный круг лиц приглашался к царскому столу, причем после обеда государи принимали живое участие в происходившей общей непринужденной беседе. С момента воцарения Александра III ситуация резко изменилась²⁶. Новый император взял курс на разделение рабочих и приватных часов, пытаясь выкроить для себя то, что обычные люди называют частной жизнью.

Императрица Мария Федоровна, безусловно, имела влияние на своего мужа, однако оно было минимальным. При этом супруги ладили между собой. Пожалуй, это была самая благополучная пара в семейной истории императорских резиденций XIX – начала XX в. Несмотря на это, император Александр III «не допускал ее вмешательства не только в государственные дела, но и в служебные, и если бывали с ее стороны хотя бы самые легкие поползновения, он решительно пресекал их»²⁷.

Распорядок дня Николая II

Смерть Александра III в октябре 1894 г., несмотря на все грозные предзнаменования, оказалась, тем не менее, внезапной для его близких. И для цесаревича Николая Александровича, разумеется, тоже. В кончину 49-летнего императора было трудно поверить. Кроме того, 26-летний Николай II психологически был совершенно не готов взвалить на свои плечи тяжелейший груз государственных обязанностей.

Действительно, еще в начале октября 1894 г. цесаревич подробно описывал в дневнике, как он кидался шишками, и это представляло разительный контраст с тем, чем ему пришлось заняться после 20 октября: «Еще накануне предаваясь детским забавам, он, став монархом, сразу влег в рабочий хомут и распределил почти все свое время между своими разнообразными царскими обязанностями»²⁸.

Кроме похорон отца, женитьбы, обустройства новой квартиры, коронации и рождения дочери на Николая II немедленно навалился весь груз государственных дел. Вскоре после замужества, 4 февраля 1895 г. императрица Александра Федоровна писала своей старшей сестре Виктории Баттенбергской: «Ники все это время занят со своими бумагами. У него так много работы, что нам почти никогда не удается побыть наедине»²⁹. Прошло чуть более десяти лет, однако Александра Федоровна писала сестре практически то же самое (23 декабря 1905 г.): «Ники работает, как негр. Иногда ему даже не удается выйти подышать воздухом – разве что уже в полной темноте. Он страшно устает, но держится молодцом и продолжает уповать на милость Господа»³⁰. Прошло еще шесть лет – и опять почти те же слова (31 мая 1911 г.): «Нам совершенно необходим этот отдых: мой муж работал, как негр, целых семь месяцев. Я же почти все это время была больна. Спокойная уютная жизнь на борту яхты всегда оказывала на нас самое благотворное воздействие»³¹.

В самом начале правления Николай II советовался с матерью, дядьями и друзьями, но со временем у него сформировались навыки решения государственных задач, и постепенно он начал вырабатывать собственный стратегический курс развития российской государственности. Императору было нелегко, поскольку ему пришлось столкнуться с великим множеством серьезных проблем – от радикального революционного терроризма до широкого рабочего и крестьянского движения, вылившегося в Первую русскую революцию.

Со временем у него сложился устойчивый распорядок дня. Даже если светские мероприятия заканчивались очень поздно, Николай II поднимался приблизительно в 8.30 утра. Конечно, были возможны варианты, как и у всех людей: «Сильно разоспался и не мог проснуться раньше 9И». Но чувство долга брало свое в другие дни: «Встали пораньше, благодаря чему многое прочел и успел погулять. Были все три доклада».

На первый завтрак (около 9 часов утра, о котором в дневнике вообще не упоминается) Николай II пил у себя в кабинете чай, а затем до 10 часов совершал короткую прогулку по парку.