Двор крыльев и гибели (ЛП)

Я проглотила смех, переплетая наши руки и утаскивая его в коридор. Я уже давно не видела его таким... грязным. Нам обоим нужна ванна, но сперва мне нужно кое-что сделать.

Позади нас Амрен пробормотала Нэсте:

— Кассиан много раз был на войне, девочка. Он не просто так является генералом армии Риса. Эта битва всего лишь перепалка по сравнению с тем, что ждет впереди. Пока мы говорим, он, скорее всего, навещает семьи погибших. До встречи он вернется.

Нэста сказала:

— Мне все равно.

По крайней мере, она опять заговорила.

Я остановила Риса посреди коридора.

Из-за того, что в доме столько слушающих ушей, я сказала по связи, Отведи меня в тюрьму. Сейчас же.

Рис не задавал вопросов.

ГЛАВА

40

У меня не было кости, чтобы я взяла ее с собой. И, хотя каждый шаг вверх по склону, а затем вниз в темноту разрывал и ложился тяжким грузом на меня, я продолжала двигаться. Продолжала переставлять ноги.

У меня было ощущение, что Рис испытывает те же чувства.

Через два часа я стояла перед Костерезом, древний бог смерти все еще был в облике моего будущего сына, и я сказала:

— Выбери другой предмет, который ты хочешь получить.

Фиолетовые глаза Костереза вспыхнули.

— Почему Высший Лорд остался в коридоре?

— Ему не очень-то хочется видеть тебя.

Частичная правда. Рису было интересно, сработает ли удар по его гордости в нашу пользу.

— От тебя разит кровью — и смертью.

Костерез сделал глубокий вдох. Моего запаха.

— Выбери что-то другое, а не Уроборос, — сказала я.

Хайберн знает наши истории, истории наших возможных союзников. Оставалась надежда, что он не предвидит приближение Костереза.

— Я ничего не хочу, кроме своего окна в мир.

Я сдержала желание сжать руки в кулаки.

— Я могу предложить тебе так много других вещей.

Мой голос понизился, становясь льстивым.

— Ты боишься завладеть зеркалом, — Костерез склонил голову. — Почему?

— А ты не боишься его?

— Нет, — маленькая улыбка.

Он наклонился в сторону.

— Ты тоже испугался его, Рисанд?

Мой мейт не потрудился ответить, хотя он вошел, оперевшись на дверную раму, скрестив руки на груди. Костерез вздохнул, увидев его — грязь, кровь и смятую одежду, и сказал:

— О, вы мне больше нравитесь побитыми.

— Выбери что-нибудь другое, — повторила я.

И на этот раз не такое дурацкое.

— Что ты мне дашь? Богатство мне здесь не пригодится. Сила не пробьется через этот камень, — он усмехнулся. — Как насчет твоего первенца?

Таинственная улыбка, и он указал маленькой мальчишечьей рукой на самого себя.

Внимание Риса скользнуло на меня, удивление — удивление и что-то более глубокое, более нежное — мелькнуло на его лице. Значит, не просто мальчик.

Мои щеки вспыхнули. Нет. Не просто мальчик.

— Невежливо, Высочества, разговаривать, когда никто не может слышать вас.

Я стрельнула взглядом по Костерезу.

— Значит, ничего другого.

Ничего другого, что не сломит меня, если я просто посмотрю на это?

— Принеси мне Уроборос, и я твой. Даю слово.

Я оценила блаженное выражение лица Костереза, прежде чем пошла к выходу.

— Где моя кость? — вопрос пробился сквозь мрак.

Я продолжала идти. Но Рис бросил ему что-то.

— С обеда.

Послышалось возмущенное шипение Костереза, когда куриная кость заскользила по полу, пока мы уходили.

В тишине мы начали свой путь к выходу из Тюрьмы. Зеркало — мне нужно найти способ завладеть им. После встречи. Просто на тот случай, если оно действительно... уничтожит меня.

Как он выглядит?

Вопрос был мягким — неуверенным. Я знала, о ком он говорит.

Я переплела свои пальцы с пальцами Риса и крепко сжала их. Давай я покажу тебе.

И, пока мы шли в темноте к далекому, все еще скрытому свету, я показала ему.

К тому времени, как мы вернулись в городской дом, мы очень проголодались. И поскольку ни одному из нас не хотелось ждать приготовления еды, мы с Рисом направились на кухню, проходя мимо Амрен и Нэсты.

У меня уже слюнки текли, когда Рис открыл плечом дверь на кухню.

Но, когда мы увидели, кто находится внутри, мы остановились.

Элейн стояла между Нуалой и Керридвен за длинной столешницей. Все трое были покрыты мукой. Перед ними творился какой-то беспорядок.

Две служанки-шпионки сразу же поклонились Рису, и Элейн –

В ее карих глазах был легкий блеск.

Будто она наслаждалась времяпровождением с ними.

Нуала с трудом сглотнула.

— Леди сказала, что она голодна, так что мы пошли готовить ей что-нибудь. Но — она сказала, что она хочет узнать, как, так что... — руки, скрытые в тенях, поднятые в беспомощном жесте, мука сыпалась с них, словно снег. — Мы готовим хлеб.

Элейн мельком посмотрела на нас всех, и, когда ее глаза начали закрываться, я широко улыбнулась ей и сказала:

— Надеюсь, он будет скоро готов — я очень голодна.

Элейн слегка улыбнулась в ответ и кивнула.

Она была голодна. Она... делала что-то. Училась чему-то.

— Мы собираемся помыться, — объявила я, даже если мой живот заурчал. — Оставляем вас наедине с вашей выпечкой.