Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

Глаза Тамлина были на нас, на руке Люсьена, которая держала мою, чтобы успокоить, когда он взмахнул кнутом.

Оглушающий удар рассек воздух, прорвавшись сквозь бараки, поместье.

Сквозь устои двора.

ГЛАВА

9

Ианфе еще не закончила.

Я знала это — готовилась к этому. Она не вернулась в свой храм в нескольких милях отсюда.

Напротив, она осталась в доме, ухватившись за возможность подобраться поближе к Тамлину. Она верила, что утвердилась, что объявив правосудие свершенным в кровавом конце порки, нанесла последний удар по лицу смотревших стражников.

И когда стражник повис на веревках, когда остальные подошли, чтобы аккуратно отвязать его, Ианфе просто пригласила близнецов и Тамлина на обед в поместье. Но я осталась в бараках, ухаживая за стонущим стражником, унося окровавленные чаши воды, пока целитель оказывал ему первую помощь.

Брон и Харт лично сопроводили меня обратно в поместье спустя пару часов. Каждого из них я поблагодарила по имени. Затем извинилась, что не смогла предотвратить это — интриги Ианфе или несправедливое наказание их друга. Слова были искренними, треск кнута все еще звучал в моих ушах.

Затем они произнесли слова, которые я ждала. Им жаль, что они тоже не остановили ничего из этого.

Не только сегодня. Но и синяки, которые, наконец, начали исчезать. Другие инциденты.

Если бы я попросила, они бы вручили мне свои ножи, чтобы я вскрыла им глотки.

На следующий вечер я спешила обратно в комнату, чтобы переодеться к ужину, когда Ианфе сделала следующий шаг.

Она поедет с нами на стену завтра утром.

Она и Тамлин.

Если нам всем предстоит образовать единый фронт, то она хотела бы самой увидеть стену, объявила она за ужином.

Принцу и принцессе было все равно. Но Юриан подмигнул мне, как если бы он тоже видел игру в действии.

В ту ночь я собрала свои вещи.

Элис вошла перед тем, как я легла спать, держа в руках третий пакет.

— Так как эта поездка будет более продолжительной, я принесла тебе припасы.

Даже с присоединившимся к нам Тамлином, людей было слишком много, чтобы рассеиваться. Так что мы рассеивались на небольшие расстояния, как и раньше. Пару миль за раз.

Элис положила подготовленный ею пакет возле меня. Взяла с туалетного столика расческу и позвала меня сесть перед ней на мягкую скамью.

Я подчинилась. Несколько минут она молча расчесывала мои волосы.

Потом она сказала:

— Когда ты завтра уйдешь, я тоже уйду.

Я подняла свои глаза на ее отражение в зеркале.

— Мои племянники собраны, пони готовы увезти нас обратно в Летний Двор. Я слишком давно не видела свой дом, — сказала она, хотя ее глаза блестели.

— Я знаю это чувство, — все, что я сказала.

— Желаю вам всего хорошего, леди, — сказала Элис, отложив расческу и заплетая мои волосы. — До конца ваших дней, какими бы долгими они ни были, я желаю вам удачи.

Я позволила ей закончить косу, затем повернулась на скамейке и обхватила ее тонкие пальцы своими.

— Никогда не говори Тарквину, что хорошо знаешь меня.

Ее брови поднялись.

— Есть кровавый рубин с моим именем на нем, — объяснила я.

Даже ее древесная кожа, казалось, поблекла. Она хорошо поняла это: я была врагом Летнего Двора, на которого охотились. Только моя смерть будет достаточной платой за мои преступления.

Элис сжала мою руку.

— С кровавыми рубинами или нет, у тебя всегда будет друг в Летнем Дворе.

Мое горло сжалось.

— И у тебя всегда будет один в моем дворе, — пообещала я.

Она знала, какой двор я имела в виду. И не выглядела испуганной.

Стражники не смотрели на Тамлина и не разговаривали с ним без крайней необходимости. Брон, Харт и трое других присоединятся к нам. Они заметили, что я проверяла их друга на рассвете — любезность, которую, как я знала, больше никто не оказал.

Рассеивание ощущалось как прохождение через грязь. Фактически, мои силы теперь лишь обременяли, а не помогали. К полудню я заработала ноющую головную боль, и провела последний отрезок пути с кружащейся головой и дезориентацией, когда мы снова и снова рассеивались.

Прибыли и разбили лагерь мы в полной тишине. Я робко попросила разделить палатку с Ианфе вместо Тамлина, сильно желающего устранить разногласия, которые порка посеяла между нами. Но я сделала это больше для того, чтобы избавить Люсьена от ее внимания, чем для поддержания страха Тамлина. Ужин был приготовлен и съеден, спальные мешки развернуты, и Тамлин приказал Брону и Харту первыми встать на стражу.

Лежать рядом с Ианфе, не перерезав ее горло, было проявлением терпения и контроля.

Но всякий раз, когда нож под моей подушкой, казалось, шептал ее имя, я напоминала себе о своих друзьях. Семье, которая была жива — исцелялась на севере.

Я молча повторяла их имена в темноте, снова и снова. Рисанд. Мор. Кассиан. Амрен. Элейн. Нэста.

Я подумала о том, как в последний раз видела их, таких кровоточащих и раненых. Подумала о крике Кассиана, когда его крылья порвали; об Азриэле, угрожающего королю, когда тот приблизился к Мор. Нэсте, сражающейся на каждом шагу к Котлу.

Моя цель больше, чем месть. Моя задача выше личного возмездия.