Двое во дворе

Ничто так не мучительно, как долгие бессонные часы перед восходом солнца, проведенные в раздумьях. Весь мир как будто спит, только она бодрствует. Тони наблюдала, как солнце медленно окрашивало небо розовым светом, и почувствовала, как у нее на глаза навертываются слезы. Наверное, она в последний раз видит восход солнца в Португалии. Вот отчего было сейчас так тяжело на сердце.

Оставив лендровер, она взяла чемоданы и вошла в здание вокзала. В дверях стоял сонный португалец.

— Простите, вы говорите по-английски?

— Немного, — сказал он, равнодушно глядя на нее.

— Вы не могли бы мне сказать, когда отходит поезд в Лиссабон?

Человек посмотрел на станционные часы.

— Через час, а билет у вас есть? Тони покачала головой.

— Пойдите и выпейте пока чашечку кофе, — проговорил он нехотя. Она кивнула в знак благодарности и пошла в буфет.

Поезд опаздывал, и хотя она понимала, что не может его пропустить, она безумно волновалась и все время смотрела, не преследуют ли ее, не наблюдают ли за ней.

В Лиссабон она приехала уже в середине дня, усталая, разгоряченная, в подавленном состоянии. По пути поезд делал остановки на каждой маленькой станции, и солнце безжалостно било в окна. Зайдя в станционный буфет, она съела сэндвич и выпила чашку кофе. Не то, чтобы она была голодна, но та слабость, которую она испытывала, во многом объяснялась тем, что она давно не ела.

Найдя в кошельке несколько мелких монет, Тони позвонила в аэропорт. Ей предложили билет на вечерний рейс, и она с благодарностью согласилась. По крайней мере, ей не придется тратить свои скудные средства на номер в отеле.

Она провела несколько часов в тени Национальной библиотеки, а потом, наскоро перекусив, взяла такси и поехала в аэропорт. Глаза ее слипались, а чемоданы, казалось, становились тяжелее с каждым шагом. Огни аэропорта, яркие и бездушные, притягивали ее к себе, и словно во сне, она вошла в здание и присела, ожидая, когда объявят ее рейс. Но как только она устроилась в кресле самолета, то позволила себе расслабиться и забыть хоть на время все свои заботы.

Стюардесса не будила ее, пока самолет не приземлился в аэропорту Лондона, и к этому времени Тони уже ничего не чувствовала.

Глава 8

Миссис Моррис очень удивилась, увидев Тони.

— О, мисс Морли! — воскликнула она, — я никак не ожидала, что вы вернетесь домой раньше, чем через шесть месяцев, как вы и говорили.

Тони вздохнула.

— Моя работа там закончилась, — сухо сказала Тони. — А что случилось? Вы сдали мою комнату?

— Ну, можно и так сказать.

Тони почувствовала себя смертельно усталой.

— Что это значит, миссис Моррис? Как мне вас понимать?

Миссис Моррис сложила руки на своей костлявой груди.

— Видите ли, мисс, моя дочь Сандра ушла от мужа. Они поссорились, как это часто бывает, и я разрешила ей пожить у вас в комнате.

— Понимаю, — Тони сгорбилась. — Все понимаю. А как же мои вещи? — В комнате, когда она уезжала, оставалось несколько книг и фотографий, а также кое-какие вещи, которые она хранила у себя, когда после смерти родителей их дом был продан, — Я их положила в большой чемодан, который храню в кладовке под лестницей. Я ведь не могла предположить, что вы вдруг явитесь, как снег на голову, никого не поставив заранее в известность.

Тони почувствовала себя ужасно одинокой. Ее комната всегда казалась Тони тихим оазисом в бурном море жизни. Теперь у нее и это ее отобрали.

— Да, миссис Моррис, — сказала она устало, — вы не могли знать, что я вернусь. — Она оглянулась. — У вас есть другая комната?

— Сейчас, к сожалению, нет. Господин из номера 10, может быть, через пару дней съедет, и тогда вы можете занять эту комнату.

— А до этого? Что вы предлагаете мне делать до этого?

— Ну, я не знаю, мисс, — ворчливо ответила миссис Моррис. — Разве вы не можете пойти в отель? Я хочу сказать: ведь вы только что вернулись из Португалии, вы там работали — вы ведь вернулись не без гроша в кармане, правда? Тони чуть не заплакала. Ей хотелось крикнуть миссис Моррис, что у нее не было никакого права сдавать ее комнату без разрешения, пока Тони платила за нее, что она не имела права трогать ее вещи, заталкивая их в какой-то сундук в кладовке под лестницей. Но она слишком устала и расстроилась. Снова берясь за чемоданы, она лишь отрицательно покачала головой и, не произнеся ни слова, открыла входную дверь.

— Так вы хотите занять комнату мистера Бейли, если он съедет, мисс? — крикнула ей вслед мисс Моррис.

Тони не оглянулась. Ей казалось, что все рушится, земля уходит из-под ног, и она боялась, что если она еще немного поговорит с миссис Моррис, то окончательно потеряет контроль над собой. Поэтому она вышла, села в автобус, доехала до вокзала Виктория и оставила чемоданы в камере хранения. Ей предстояло найти себе работу и жилье.