Двое под одной крышей

Настроение, которое было великолепным с утра, начало стремительно портиться. Кира отложила в сторону книгу, которой пыталась занять свои мысли, и подошла к окну. С опаской его приоткрыла, впуская в комнату первую осеннюю прохладу и своеобразный, только сентябрю присущий аромат. Не думать… Не думать о плохом! Не позволять прошлому отравлять свое настоящее… От горестных мыслей Киру отвлек легкий всхлип. Потом еще один, и еще… Ну, тут все ясно. Плакала Таня. Их новая знакомая. Честно говоря, когда Рудик рассказывал ей о соседях, Кира представляла спортсменку совсем не так. Слово «атлетика» у нее ассоциировалось с безупречной физической формой человека, который этой самой атлетикой занимался. А Таня… Ну, она была реально большая. Кира не имела представления, в какой дисциплине та выступала.

Тихие всхлипы перешли в протяжный, горький плач. Кира нерешительно отодвинула в сторону гардину и настежь распахнула окно.

– Таня… Это я, ваша новая соседка, Кира… Может, вам стоит кому-нибудь позвонить? Маме, там, или подруге? – тихо спросила девушка, высунувшись наружу. На мгновение в соседнем окне воцарилась тишина.

– Кира? Да… я помню. Только, не с кем мне говорить. Дети уснули, наконец, а больше… Все ведь против были… Ну, чтобы я рожала. Мне двадцать два, первая олимпиада. Я, сколько себя помню, к ней готовилась. А потом беременность, и все…

– А в какой дисциплине ты выступаешь?

– Тяжелая атлетика, – шмыгнула носом Таня. – Сама понимаешь, вес какой таскать приходилось… А тут двойня. Пришлось о спорте на время забыть… И это на пике формы. Никто не понял, зачем я собралась рожать. Говорили, что пожалею, крутили пальцем у виска. Даже собственные родители… Лешка – он ведь такой… На брусья свои залезет – и давай бабам головы кружить. Кобель, словом. Вот и не воспринял никто наш роман всерьез. Даже когда поженились. Все думали, что мы и года не протянем. А я… я ведь его любила…

Кира вздохнула. Бабы – дуры. Глупые, наивные, готовые ради любви пожертвовать всем на свете, не то, что карьерой. А мужики… Те, по большей части – козлы. Вот и сосед таким оказался! Предатель.

– Слушай, а может, правильно заметил Константин Сергеевич, когда предположил, что это не в женщине дело? – смалодушничала Кира, в попытке утешить новую знакомую. И тут же прикусила язык. Ну, вот зачем она дает человеку надежду?! Лучше ведь сразу рубить, чтобы не выглядеть дурой в глазах окружающих, когда правда всплывёт наружу. А в том, что всплывет, она совершенно не сомневалась.

– Ага… Назови мне еще хоть одну другую причину, по которой мужик наврет жене, что едет на сборы, или, скажем, в командировку, когда той и близко не намечается? С чего бы ему еще меня обманывать?

Права Таня. Ой, права! Кира промолчала. Только вздохнула тяжело. Ей нечего было добавить.

– На развод подам, – решительно кивнула головой девушка и стукнула кулаком по подоконнику.

– Ну и дура! – донесся до девушек посторонний голос.

– Соломия Марковна? – нерешительно протянула Таня, опустив взгляд вниз. Кира последовала ее примеру, но ничего не увидела. В отличие от них самих, оперная дива из окна не высовывалась.

– Да уж, не думала, что ты, Таня, с твоим бойцовским характером, вот так просто сдашься! – Слова соседки снизу наверху были едва слышны.

– А я и не сдаюсь! Я добровольно выбываю их соревнований! – обиделась девушка и, отказавшись от дальнейшего участия в беседе, плотно прикрыла окно.

– Молодо – зелено! – прокомментировала незнакомка.