В трубке повисла долгая тишина, прежде чем она ответила.
— Где он сейчас?
— Он вырубился здесь. Мы собираем парней, чтобы провести голосование прямо
сейчас. Тебе следует выезжать, детка. Мы будем удерживать его здесь, и я позову тебя,
когда голосование подойдет к концу. Чтобы ты смогла с ним разобраться здесь.
На это раз на том конце телефона не было никакого сомнения, когда она ответила, ее
голос был жестким и властным. И Исаак услышал то, каким она была офицером.
— Ни за что. Нет, Исаак. Этого не произойдет в твоем клубе. Ты должен быть как
можно дальше от всего происходящего. Отправь его домой. Я разберусь с ним там.
— Лилли, уже и так задействовано много людей. Все должно произойти здесь, —
все, о чем он мог думать, это как удержать Уайетта подальше от проблем и держать его и
его брата в пределах видения.
Но Лилли была непреклонна.
— Я не буду делать этого, Исаак. Нет. Это втянет клуб еще больше во все это
дерьмо. Я не собираюсь делать того.
Он попытался вновь уговорить ее.
— Лилли... — но затем он осознал, что он находился один на линии. Она положила
трубку. Бл*дь. Он также знал, что она ни за что не возьмет трубку, если он позвонит ей
вновь. Она приняла свое решение. БЛ*ДЬ.
— Шоу. Постой. Планы меняются, — Ровер находился в углу, играя в Galaga на
старом аркадном игровом автомате. — Ровер отвезет Рея домой и побудет там с ним, пока
он не получит других приказов от меня или от тебя, — он повернулся к Роверу. — Просто
отвези его домой, приятель. Это твоя работа на сегодня. Доставь его домой и побудь с ним
там до того момента, пока или я или Шоу не позвоним тебе, хорошо?
Ровер понял, что от него требовалось. Он и Шоу отправились в комнату, чтобы
привести Рея в сознание. Когда они загрузили его в фургон, и Ровер тронулся с места,
Шоу подошел к Исааку.
— Что за херня, през?
Он обреченно покачал головой.
— Господи, сохрани меня от женщин, которые считают, что знают что-то лучше,
чем мы. Лилли не хочет кончать его в клубе. Она пытается сделать так, чтобы мы вышли
сухими из воды.
— Я понимаю это. Она хорошая женщина, но мы не сможем остаться в стороне. Нет
ни единого шанса, что мы смогли бы.
— Я знаю.
Но его женщина была упряма, и она имела право на это.
~oOo~
К тому времени, когда весь клуб собрался в комнате, вокруг черного стола, Шоу и
Исаак смогли поговорить уже с Бартом, Лэном, Виктором и СиДжеем. Все были
потрясены тем, что сделал Рей и какое ко всему этому имеет отношение Лилли. Все были
встревожены, как это может воспринять их брат, а так же им было жаль, что он вообще
должен столкнуться с этим. Но все парни пришли к согласию, что никто не должен стоять
у Лилли на пути. Дэн был в данный момент на патрулировании города вместе с Уайеттом,
157
и Хаос был в ремонтной мастерской и должен был поздно прийти в клуб, поэтому все это
они услышат в первый раз за столом с Уайеттом. Их реакция была непредсказуемой.
Реакция Уайетта известна. Это будет тяжелым голосованием.
Исаак воспользовался мгновением, чтобы собраться с мыслями, затем он осмотрел
лица своих братьев.
— У нас сегодня будет тяжелое голосование, братья. Но для этого мне сначала
нужно вам рассказать историю, поэтому потерпите, — без упоминания имен Рея и Лилли,
он рассказал им всем историю, которую она рассказала ему. Он наблюдал за реакцией
каждого брата. Большинство ее уже слышали. Для Дэна и Хаоса это было впервые, и он
мог сказать уже сейчас по реакции, что они проголосуют, как и остальные — не мешать
Лилли делать свою работу. Но Исаак был особенно заинтересован, наблюдая за реакцией
Уайетта. Он выглядел удивленным, как и все остальные, кто сидел за столом, но чуть по-
другому. Уайетт выглядел удивленно тем, что эта история была раскрыта.
Исаак был прав. Уайетт уже знал, что совершил его брат.
Когда Исаак закончил свою историю, он проговорил.
— Именно по этой причине, мы собрались сегодня за этим столом. Девушка-пилот, о
которой я рассказывал вам ранее, это моя Лилли. А мудак, который что-то сделал с ее
вертолетом, это Рей Хобсон. Он признался мне и Шоу сегодня днем. И Лилли здесь,
чтобы совершить правосудие. Но так как Рей приходиться нашему брату семьей, нужно
проголосовать, останется ли он под защитой клуба или нет.
Уайетт подался вперед всем телом, ошеломленный.
— Черт побери, Исаак. Ты не можешь говорить, что ты выставляешь жизнь моего
брата на голосование. Он не сделал ничего такого клубу. И это не относится к делам клуба
— а если бы и относилось, то в этом случае он должен быть нашим делом. Моим делом и