Двигатель революции

– "Рассказывай", коротко бросил он и стал выжидательно смотреть на Олега. Выслушав не очень долгий рассказ Олега о его мытарствах и практически не перебивая, он только несколько раз уточнил детали, после чего внимательно посмотрел на него и после долгой паузы сказал:

– Ты в курсе, что ты единственный кто остался в живых?

– Нет, но догадывался, – ответил Олег.

- Да, – продолжил комшеранг. Вся бригада расформирована, от 101 полка ничего не осталось, только несколько выживших, практически одновременное нападение на все колонны полка, возвращающегося в Сарькiв. – Все ополчение расформировано, идея признана недееспособной и в нынешних условиях затратной и нецелесообразной.

– Сарькiв обречен и сдан на откуп «добробатам», сука еще месяц и нас всех кто не согласен перережут, – вспылил майор. Верховные, делят власть, а сине – желтые, уйдут из города, разойдутся по своим базам. Реваншисты, точно такие же шакалы, что и добробатовцы.

Он помолчал и спросил у Олега. Что планируешь дальше делать?

– Не знаю, честно ответил Олег.

– Автомат не свети, ты должен был его сдать, зайди в 7 кабинет, вот записка, черкая, что-то рукой на клочке бумаги, говорил комшеранг, получи черную каплю знака ефрейтора, вместо своей белой, пригодится.

– К кому можно прибиться господин командир 6 ранга, – снова спросил Олег.

– Я, так понял, ты ни к красно-черным, ни к реваншистам не пойдешь?

– Нет, – подтвердил Олег.

– А к сине-желтым?

– Тоже нет! Смотреть как других убивают и насилуют, и ничего не делать – это не мое.

– А анархисты, что собой представляют?

– Да ничего особо, – ответил комшеранг. Мало их, но злые. – Там полно всяких разочаровавшихся в власти, да и просто озлобившихся от беззакония и беспредела творящегося вокруг, мстить хотят, многие у же пострадали и от тех и от других, бездействие третьих просто бесит, а власть сейчас бережет сама себя, так что без вариантов, тебя с такой историей и с каплей черного цвета, возьмут без вопросов, но и там тебе будет нелегко, ну ты думай, черный цвет он простой, да уж больно неоднозначный, никаких оттенков и интерпретаций не любит. Есть там у меня мой бывший сослуживец, вот возьми адрес и письмо к нему, прозвище его Герцен, спросишь, его там все знают. И это, автомат на улице не свети – застрелят!

– Ну бывай ополченец, да совсем забыл, зайди в десятый кабинет, там касса, скажешь свою часть и фамилию, там деньги тебе выдадут, что заслужил и премию за то, что выжил. На записку, кассиру отдашь, это тебе за то, что отомстил уродам. Ну бывай, и крепко пожал руку Олегу.

Глава 9 Анархисты

Из здания ветеранкома Олег вышел уже где-то через час, но зато с деньгами, денег должно было хватить где-то на месяц прожить, если цены опять дорожать не станут. И с черной каплей знака различия выжившего в бою, где осталось меньше 10 % личного состава, которую повесил себе на погон.

Автомат, он спрятал в здесь же подобранную сумку из под «химзащиты» как раз и по размеру уместился и в глаза она не бросалась. Зашел пообедать в находившуюся рядом столовую, где решил себе ни в чем не отказывать, хотя бы в творожной запеканке со сметаной, давно кстати уже не встречавшейся и которую он всегда любил есть. Как раз вот в таких вот столовках, после чего, более менее удовлетворенный происходящим направился в штаб черных, то бишь анархистов, искать того самого Герцена, который разбудил декабристов, ну и дальше по теме.

Дойдя до остановки и заскочив в трамвай, которые еще ходили, он с любопытством ребенка смотрел в окно на проплывающий мимо город. Город изменился, исчезли с его улиц беззаботные люди, исчезли яркие цвета платьев и юбок женщин и девушек, детей тоже видно не было.

Люди были одеты в одежду серого или темного неброского цвета. Немногие встречавшиеся на улицах женщины шли быстро, какой-то нервной и суетливой походкой, испуганно отшатываясь от любого прохожего, да и одеты были не только неярко, но и полностью закрытыми до каблуков туфель. Ни о каких коротких юбках и шортах речь уже не шла, только «макси» и спрятанные волосы под каким-нибудь головным убором.

Город затих, город притаился, страшась того, что может произойти и не зная как реагировать на произошедшее. Казалось он знал, что был обречен чужими людьми на взрывы, пожары и разрушения, убийства и надругательства, над живущими в нем людьми.

Олег вышел на нужной остановке и пошел пешком к указанному комшерангом адресу штабу анархистов, проходя по улицам, он невольно попал под очарование наступающей осени, и мысли снова стали кружить в его голове под негромкое шелестение листвы и скрип стволов парковых деревьев, он шел, и в такт его шагов стонали под натиском сильного ветра листы кровельной жести на крышах домов, ради чего, ради чего, это все нужно?

– Власть, возвышение над себе подобными, истребление инакомыслящих, истребление ради истребления или уменьшения численности живущих.