Дверь в стене

Мы в подавляющем большинстве своём не понимаем, что история пишется задним числом. В этом её отличие от точных дисциплин. Если в математике у нас есть некие условия задачи, по которым мы можем найти ответ, то с историей дело обстоит прямо противоположным образом: у нас всегда есть ответ и никогда - условий, которые историки в меру способностей и по прошествии некоего временного отрезка (зачастую весьма продолжительного, вплоть даже и до тысячелетий) подгоняют под то, что им уже известно. И история Первой Мировой Войны исключением в этом смысле отнюдь не является. И когда сегодня с умным видом рассуждают о неизбежности проигрыша Первой Мировой Германией, то происходит это по причине полнейшего отсутствия воображения, не позволяющего "историкам" хотя бы попробовать поставить себя на место свидетелей тогдашних событий, а ведь никому из живших тогда будущее известно не было, то самое будущее, которое для нас является уже сбывшимся прошлым. Так вот тогда все, даже и жившие в то время историки, полагали, что победителем в войне выйдет Германия и когда в Брест-Литовске что-то Россией Германии отдавалось, то отдавалось оно навечно. Побеждённый отдавал победителю то, что победителю хотелось, и процесс "отдачи" сопровождался подписанием документов. "Договоров". "Актов".

И с учётом могущих возникнуть в будущем обстоятельств Германия, естественно, не желала, чтобы могли возникнуть даже и малые сомнения в праве Йоффе, Карахана или Троцкого ставить свои подписи под межгосударственными соглашениями. И смерть Николая позволяла эти сомнения похоронить вместе с ним.

Между прочим, когда Николая, который из просто Николая стал Николаем Александровичем, везли ("перемещали") на перекладных из Тобольска в Екатеринбург, то и он сам и Александра Фёдоровна пребывали в полной уверенности, что их везут в Москву с тем, чтобы под Брест-Литовскими соглашениями появилась подпись и Николая, без которой, как они считали, соглашения не будут иметь силы. И сама эта уверенность заставляет уже нас испытывать сомнения в том, что имело место "отречение", так как никому не могла понадобиться подпись человека, который, согласно тогдашней и оказавшейся чрезвычайно живучей версии уже целый год не являлся царём. А ведь Александра Фёдоровна была буквально одержима страхами о том, что Николая стремятся разлучить с нею из соображений оказывать на него давление с целью заставить поставить под соглашениями злополучную подпись. И к бывшей царице можно относиться как угодно, можно считать её взалмошной истеричкой, но ничего не понимающей дурой она совершенно точно не была, и одно лишь то, что она оставила детей, только бы не оставлять Николая, только бы быть ему поддержкой, означает, что с известной нам историей с "отречением" что-то не так.

Но вернёмся к тому, с чего начали, к вопросу о выгоде. Who profits?

Вроде бы немцы. Всё на них показывает. Они извлекали выгоду. Больше некому. Однако есть в этом деле одна деталь, которая сводит немецкую выгоду к нулю. Да, немцам смерть Николая была нужна, но только им нужна была не просто смерть, а смерть гласная. Красная смерть на миру. Немцам нужны были суд и гильотина на Красной Площади. У мира не должно было остаться ни малейших сомнений в том, что Николай мёртв. Любые недомолвки, любые подвалы, любые тайны германским интересам не только не отвечали, но даже и противоречили.

Большевики?

Считается ("считается"), что у них тоже имелся мотив к убийству, и базируется это "считается" на приводимом в воспоминаниях Троцкого якобы имевшим место разговоре со Свердловым, который (опять же якобы) заявил Троцкому, что, посоветовавшись, тогдашнее руководство решило расстрелять всю семью бывшего царя с тем, чтобы "не оставлять им живого знамени". Кто такие загадочные "они", которых непременно нужно было лишить знамени, не расшифровывалось, что понятно, так как никаких реальных сил, стремившихся к реставрации монархии в наличии ни тогда, ни позже не имелось. Но дело в другом. И не в том даже, что верить Троцкому очень трудно, так как его "воспомининия" представляют из себя сборник объединённых общим сюжетом фантастических рассказов, дело в том, что вызывает недоверие следующая недостоверность: все, кто читают приводимый Троцким диалог со Свердловым, не видят прямо-таки бьющего в глаза логического несоответствия - если уж большевики ставят себе задачей не оставлять кому-то живого знамени, то это неизбежно означает, что им нужно то же самое, что и немцам, а именно - стечение народа, Лобное место и плаха. "Подвал" же означает, что большевики не то что знамя не уничтожают, но напротив, они его - создают. И создают с тем большим успехом, что дело-то происходит в России с её богатейшим историческим опытом самозванства, с её лже царевичами и царями, с её Петрами, Павлами и Дмитриями.

Так что и у большевиков, даже если у них и имелись намерения избавиться от Николая, не было причин избавляться от него способом, им приписываемым, и ставшим с тех пор каноническим.

Кто у нас остаётся?

Англичане? Американцы? Французы?

"Антанта"?