Дверь в стене

Рузвельт и ибн Сауд расстались, будучи очарованы друг другом. В этом нет ничего удивительного, они хотели быть очарованными, а вы получаете то, что хотите, нужно только очень захотеть. Им удалось даже найти общий язык в том, что касалось Палестины. "Я не понимаю, почему за преступления немцев должны платить арабы" - сказал ибн Сауд. Вопрос был риторическим только отчасти, но повыше было упомянуто о сложившейся во время переговоров благожелательной атмосфере, позволившей Рузвельту сказать, что он "потрясён трагедией европейского еврейства и чувствует теперь свою личную ответственность за его дальнейшую судьбу и что может быть его визави может ему что-нибудь в связи с этим присоветовать?" "Могу, конечно, - с готовностью сказал ибн Сауд, - вам следует отнять лучшие земли у немцев и отдать их евреям." И высокие договаривающиеся стороны, представив себе такую перспективу в очередной раз понимающе и со значением посмеялись. Сошлись же они на том, что в дальнейшем США не будут предпринимать никаких действий, предварительно не проконсультировавшись и не попытавшись найти компромисс между арабским и еврейским населением Палестины.

Поскольку у ибн Сауда задним числом могли возникнуть не очень хорошие ассоциации с подаренным креслом и его текущим состоянием здоровья, то Рузвельт, считаясь с его чувствами, к креслу подарил ибн Сауду ещё и самолёт, знаменитый Douglas DC-3, который саудовский король чуть ли не первым делом не преминул отправить в Александрию, чтобы поскорее привезти оттуда обретшего свободу передвижения милого друга - Филби-старшего. (В истории с самолётом американцы в очередной раз продемонстрировали умение убивать одним выстрелом сразу несколько зайцев, у Саудии ведь не было собственных пилотов, так что к подаренному самолёту прилагался американский экипаж и наземный персонал и всё это вместе взятое заставляло ибн Сауда быть заинтересованным в американской военно-воздушной базе не только по соображениям государственным, но по мотивам ещё и личным.)

Куда конь с копытом, туда и те, кто с клешнями. Через три дня после встречи с Рузвельтом состоялась встреча ибн Сауда с Черчиллем. Там всё вышло нехорошо. Саудия уходила и Англия ничего с этим поделать не могла:

Подкреплять свои претензии государство должно силой, а силы Британской Империи в 1945 были на исходе. "Он был чересчур многословен, - сказал ибн Сауд о Черчилле, - мне всё время приходилось возвращать его к теме переговоров."

Те несколько часов, которые шли переговоры, претендовавший на вежливость и соблюдение приличий Черчилль непрерывно курил и потягивал коньяк. В общем, предавался пороку, находясь в обществе ваххабита. С точки зрения ибн Сауда разница била в глаза - быший заядлым курильщиком Рузвельт во время переговоров с ибн Саудом несколько раз брал перерыв и, извинившись, уединялся в каюте, торопливо, как мальчишка, там перекуривая. Подобная деликатность не могла ибн Сауду не польстить. Кроме того, ибн Сауд при всех его достоинствах был человеком восточным и он не мог не отметить, что его подарки Черчиллю обошлись саудовской казне в три тысячи фунтов, в то время как британской премьер подарил ибн Сауду шкатулку с благовониями ценой в сто фунтов стерлингов. Узнав о подаренном американцами самолёте, пытавшийся "соответствовать" Черчилль не подарил, а пообещал подарить ибн Сауду автомобиль. Будем справедливы - слово своё он сдержал и спустя какое-то время англичане доставили в Саудию Роллс-Ройс. Они, однако не учли, что соображения престижа требовали от ибн Сауда сидеть не на заднем сидении, а впереди, рядом с водителем. А движение в Англии левостороннее и потому руль у Роллс-Ройса был справа и ибн Сауд должен был сидеть по левую руку от шофёра, что с точки зрения иерархии, как её понимали арабы, было недопустимо.

И ибн Сауд открыл дверцу британского подарка, заглянул внутрь и тут же отдал автомобиль своему брату. "На всё воля Аллаха великого, всемогущего. Когда у тебя не будет денег на верблюда, можешь кататься на этой шайтан-арбе."

Была без радости любовь, разлука будет без печали.

209

Как к этому ни относись, но никуда не деться от беспощадного факта, что мы с вами люди (в этом время от времени возникают сомнения, но не будем терять надежды), а люди привязаны ко времени, а время упорядочивается хронологией.