Дверь в стене

Нам с вами история известна в изложении - боевые слоны, построение свиньёй, пуля дура, танковые клинья и прочее ломание стульев. Александр Македонский герой, конечно, но и про него мы знаем с чужих слов, сами-то мы не местные и цари у нас в знакомых не водятся, а потому в ход идут слова. "Россказни." В истории главное - изложить. Вовремя, к месту и так, чтобы, излагая, соврать, но при этом не завраться. Мало кто так умеет. Вот Черчилль, например, умел. И история Второй Мировой Войны нам известна главным образом с его слов. Красиво он о ней рассказал, так красиво, что человечество ему поверило. Не всё, правда. Некоторые соотечественники Винни, а они получше нас с вами понимают и про изложение, и про красивости, полушутя (шутя, но только полу-) выражались в его адрес так: "In the beginning was the Word, and the Word was Churchill’s and he pronounced it good."

Так вот Черчилль, излагая много чего, в 1942 году придумал и ввёл в обращение ещё и такой термин как Special Relationship. "Особые отношения." В виду имелись отношения между США и Великобританией. Слово "особые" призвано было продемонстрировать, что отношения эти каким-то образом отличаются как от обычных, "рутинных" отношений между другими государствами, так и от тех отношений, которые сложились у самих США и Великобритании со "всеми прочими". Термин этот, успевший с тех пор стать общепринятым штампом, принято интерпретировать в том смысле, что США и Англию связывают некие узы, выходящие за пределы даже и традиционно понимаемого союзничества. "Особые отношения" как союзничество более высокого порядка.

На самом деле Special Relationship это всего навсего пропагандистский слоган, призванный затушевать истинную картину мира в той её части, на которой маслом изображена история взаимоотношений бывшей метрополии с её бывшей колонией. При этом "особые отношения" и в самом деле являются отношениями особыми (Черчиллю удалось ввести человечество в заблуждение, но при этом не завраться) и их пример это пример не союзничества более высокого порядка, а более высокого порядка войны.

Войны, в которой стороны, заключив союз в горячей войне с третьей силой, одновременно (параллельно) воюют и друг с другом и умудряются делать это так, что ни Мир, ни История этого не замечают. Не замечают того, что, как пишет в своей книжке American Ascendance and British Retreat in the Persian Gulf Region историк W. Taylor Fain: "…самым важным конфликтом начала 1940-х в Персидском Заливе был не конфликт между союзниками и государствами Оси, а был им конфликт между Британией и Соединёнными Штатами, боровшимися за политическое доминирование в Саудовской Аравии."

Чем же была так уж ценна Саудия? Мы уже знаем, что Первая Мировая помимо всего прочего не только принесла с собою осознание роли нефти в войне, но она ещё и сделала Большую Нефть фактором Большой Политики. Но в начале 1940-х Большая Нефть в Саудовской Аравии ещё не была найдена. В 1938 году Саудовская Аравия стала "нефтедобывающим" государством, однако никто при этом не знал "сколько там той нефти". Но зато в смысле геостратегическом Саудовская Аравия совершенно неожиданно превратилась в лакомый кусок, так как в условиях уже шедшей мировой войны она оказалась своеобразным "перекрёстком", связывавшим воедино Средиземноморский, Североафриканский и Азиатский "театры". Как вдоль восточного, так и вдоль западного побережий Аравийского полуострова (по акваториям Красного Моря и Персидского Залива) проходили маршруты не только снабжения союзнических группировок, но и стратегических поставок по ленд-лизу. Немаловажным было также и то, что союзники могли использовать в своих интересах воздушное пространство Саудовской Аравии, а она, между прочим, была и остаётся размером примерно в четверть территории континентальных Соединённых Штатов. Ну и не следует забывать, что Саудовскую Аравию можно было использовать в качестве плацдарма для накопления войск и военных материалов.

Другими словами - Саудия обрела в глазах Лондона и Вашингтона значение чрезвычайное даже и в просто понимаемом "военном" смысле.

Но кроме смысла, доходчивого для генералитета, был и ещё один смысл. И смысл очень большой. Ибн Сауд оказался человеком, возглавлявшим государство, на территории которого находились Мекка и Медина. В руках ибн Сауда оказалось сконцентрированное религиозное "влияние". Влияние на умы миллионов и миллионов мусульман от Касабланки и до Бандунга. Ибн Сауд одним лишь своим словом (опять Слово!) мог вызвать у мусульман мира симпатию либо антипатию к тому, на кого он укажет. А указать он мог на союзников и указать он мог на "Ось". На того, на кого он пожелает. Война (мировая) превратила ибн Сауда в некое с точки зрения правоверных - "средоточие" веры, причём сам ибн Сауд на эту роль отнюдь не претендовал, просто сказалась та самая неподвластная нашей воле и нашей же логике "сила вещей".