Дверь в стене

И Вьетнам тоже не угол мира, а просто очень наглядный и очень удачный пример, удачный потому, что Вьетнам не очень большой, но и не маленький, не очень сложный, но и в дважды два Вьетнам тоже не уложить, однако при всём при том все компоненты на месте, модель для сборки - вот она, и, главное, выстроен Вьетнам был очень быстро, у нас на глазах, так что нам нет нужды рыться в двухтысячелетней давности событиях, которые то ли были, то ли не были, Вьетнам это картинка в телевизоре, а что такое телевизор знают все, даже сам телевизор знает, что он - телевизор.

Итак, 1946. Первая Индокитайская Война, о которой все знали, что она индокитайская, но ещё не знали, что будет и вторая, а потому войну, длившуюся с 1946 по 1954, называли тогда не первой, а la sale guerre или "грязной войной". Любая война дело не самое на свете чистое, но Первая Индокитайская стала "грязной" главным образом потому, что уже началась эра телевизора, а телевизор это такая грязь, что что угодно собою запачкает, а уже запачканное сделает грязным.

На грязь повелись все, в том числе и сами французы, война стала крайне непопулярной. Получилось так потому, что не успела начаться кампания, замышлявшаяся как маленькая и победоносная, как выяснилось, что она не только не маленькая, но ещё и не победоносная, кому ж такое понравится.

Помните, как ещё до начала "грязной" войны аналитический отдел ЦРУ представил правительству США доклад, из которого следовало, что Франция, как бы она ни старалась, войну в Индокитае не выиграет? Цэрэушники как в воду глядели. И, глядя в воду, они там высмотрели ещё и то, что гордячка Франция будет вынуждена обратиться за помощью к тому, с чьим "присутствием" в Индокитае она вроде бы и собиралась бороться, - к дядюшке, только не к тому, который носил имя Хо, а к другому. Но тоже с бородкой. И в красивом головном уборе.

Взялись за дело французы горячо, они тут же захватили контроль за всеми более или менее значимыми городами, но очень быстро обнаружили, что захват города что-то значит в Европе, а в аграрной стране, где подавляющее большинство населения составляют проживающие на периферии крестьяне, "город" значит гораздо меньше. Французы попытались бороться с противником "на местах", но Вьетминь, не принимая боя, просто напросто растворялся среди неотличимых друг от друга людей в соломенных шляпах конусом, а стоило французам отойти, как вооружённые отряды собирались вновь. Всё это напоминало игру в кошки мышки, но только в данном случае кошка была маленькой, а мышка ого-го какой. Чтобы сделать кошку побольше французы начали нагонять в Индокитай войска, но численное увеличение армии делу помогло мало. (Между прочим, эта история косвенно демонстрирует масштаб столь лелеемого пропагандой "французского сопротивления" времён WWII, ибо если бы французы были знакомы с тактикой партизанской борьбы не по наслышке, они бы не попали в такой просак в Индокитае.)

Прошёл год, прошёл второй и реальность заявила о себе в полный рост. И показала реальность, что армия свой потенциал исчерпала, победить "военными" методами не получается и в дело должны быть пущены другие факторы. В первую очередь фактор политический.

Для того, чтобы противостоять Вьетминю, французам понадобился союзник и они из трёх частей бывшего (уже бывшего!) Французского Индокитая (Кохин Чайны, Аннама и Тонкина) соорудили "государство Вьетнам" и поставили во главе его бывшего императора и бывшего советника дядюшки Хо Бао Дая (Каков шельмец! Ему удалось быть "любезным" французам, японцам, американцам, коммунистам, а потом опять французам, а потом опять американцам, и это при том, что он власти бежал, но на бегу себя он не забывал и, не забывая, сам себе он был любезен так, что дальше некуда.). Другими словами, французы делали то, что категорически противоречило их собственным интересам, они сами, своими собственными руками начали строить вьетнамскую государственность. Им, очевидно, казалось, что они поступают очень умно, противопоставляя одних вьетнамцев другим, но с точки зрения более отдалённой перспективы они лили воду не на свою, а на чужую мельницу, так как создав на юге вьетнамское государство при уже имеющемся государстве со столицей в Ханое, французы заставили конкурировать их друг с другом, и, кто бы в дальнейшем ни оказался сильнейшим, этот кто-то объединял Вьетнам, а единый Вьетнам от Франции "уходил". Выгодно это было только Америке. И США тут же признали созданный французами Южный Вьетнам и даже начали ему помогать, потому что происходившее было им выгодно по большому счёту. А по счёту малому это было выгодно ещё и Китаю.