Дверь в подвал

Прижимая большой палец к комочку плоти, другим он толкается внутрь меня сзади, заставляя держать бедра приподнятыми от острых ощущений, пронзающих тело. Я поднимаю руки над головой, чтобы нащупать стену и найти опору, пока его рот смыкается на моей плоти, а пальцы продолжают работать, делая мое тело все податливее.

Давление внутри меня нарастает, я чувствую, что перегружена ощущениями, захлестнувшими меня, вероятно, в этом и был смысл. Слишком интенсивная стимуляция, и поэтому я не могу сосредоточиться на боли в области заднего прохода. Его язык скользит по клитору в пульсирующем ритме, распаляя меня изнутри. Я словно наэлектризованный комок нервов, пытающийся контролировать свое дыхание.

В моей груди разрастается страстное томление, и каждое прикосновение его языка отзывается в ощущении толкающихся в меня пальцев. Все мое тело сведено от напряжения в нарастающем удовольствии. Мою голову наполняют идиотские мысли. О том, насколько происходящее действо было неправильным и грязным. И я должна испытывать боль, а не находиться на краю гребаной кульминации.

Внезапно все прекращается, и мое тело безвольно падает на кровать. Люк приподнимается и протягивает руку за голову. Он стягивает с себя рубашку, обнажая твердую плоскость груди, сухожилия и мышцы, которые я только что ощущала над собой. Резкий изгиб его V-образной мышцы уходит вниз за пояс джинсов, и я похотливо прослеживаю за ней, пока он нависает надо мной, одновременно спуская молнию. Этот звук вызывает пульсирующую боль, а затем я ощущаю касание его гладкого члена, прижатого к моему центру, заставляющего мои внутренние мышцы болезненно сократиться.

- Я хочу тебя... и я хочу, чтобы ты сжимала мой член, когда кончишь, - его рот обрушивается на мои губы, лишая меня рассудка, и я обхватываю ногами его бедра, используя ступни, чтобы стянуть его джинсы вниз.

Он прерывает поцелуй только для того, чтобы задрать мою порванную футболку вверх и завязать ее на запястьях, удерживая мои руки в плену. Затем его тело накрывает мое, и твердая длина трется о мой клитор, скользя по набухшим губах, раскрывая их и толкаясь внутрь.

Я крепко зажмуриваюсь, чтобы не чувствовать, как он погружается внутрь до самого упора. Его глубокий стон грохочет у самого уха, и мое тело реагирует, принимая его целиком. С наших губ срываются горячие проклятия, когда он подается назад ровно настолько, чтобы снова погрузиться в меня. И он ведет себя не особо нежно со мной. Он крепче сжимает футболку, стягивая мои запястья вместе, пока его бедра ударяются о мои. Он обхватывает свободной рукой мое бедро и подпирает его коленом, подтягивая мою ногу вверх, чтобы он мог трахать меня так сильно и глубоко, как ему хочется.

Я умоляю его не останавливаться. Я не разбираю собственных слов, срывающихся с губ, которые сплетаются в страстный поток просьб и приказов каждый раз, когда он покидает мое тело, и крики удовольствия, оглушающие меня, когда он погружается в меня.

Его ни с чем несравнимые прикосновения очищают мои разум и тело от любых мыслей о прошлом – от каждого воспоминания о прикосновении Хадсона ко мне. Теперь я понимаю, что имел в виду Люк на месте сожжения. Огонь очищает. Я чувствую, будто меня опалило изнутри, и каждая запятнанная частичка меня, каждый поврежденный кусочек плоти сгорел дотла, позволяя на своем месте взойти чему-то новому.

Теряя контроль, он, наконец, отпускает мои руки, чтобы я могла дотронуться до него. Я нащупываю его затылок и прижимаю к себе, вернее, прижимаю себя к нему. Мы так тесно переплетены друг с другом, что двигаемся как единый организм. Я чувствую момент, когда он оказывается на грани, и его толчки становятся быстрее, а член становится еще более твердым, как и мои внутренние мышцы, плотно сжимающиеся вокруг него, и когда он входит в меня в последний раз, оставаясь глубоко внутри, его грубое рычание проносится сквозь меня, пока я разбиваюсь на тысячи осколков.

- Христ... - недоговаривает он, опаляя жарким дыханием мое плечо.

Я запускаю пальцы в его волосы, хватаюсь за них на мгновение и срываюсь в пропасть.

- Я хочу большего, - слышу я свой голос. Только один раз... и я уже наркоманка. Мне даже не стыдно признаться в этом. Быть желанной может войти в привычку для того, кто никогда по-настоящему этого не чувствовал. - Я хочу, чтобы ты коснулся каждого дюйма моего тела, - шепчу я.

Он приподнимается на локтях, его голубые радужки настолько прозрачные, что это поражает.

- Ты станешь моей погибелью.

Я перестаю дышать, но затем его рот ловит мои губы, и воздух взрывает мои легкие. Как и в тот момент, когда он делал мне искусственное дыхание, я чувствую себя очнувшейся. Живой.

Люк перекатывает меня на себя, и скачу на нем, пока не выдыхаюсь. Мы трахаемся у стен и у двери в подвал. Мои ногти скользят по бетону, когда он толкается в меня и прогоняет всех демонов, притаившихся в самых темных уголках моего сознания. 

Глава 18 Кроличья нора.

Макенна