Дверь в детство(СИ)

Полевой работал на заводе почти сорок лет, и, как утверждали те, кто хорошо его знали, ни разу не пожалел при этом о своем жизненном выборе. За свои душевные человеческие качества все парни и женщины заводского конструкторского бюро души не чаяли в своем начальнике. Егору даже заранее было жалко расставаться с ним. Ведь не далек тот час, думал он, когда неизбежно настанет момент, и Полевой вдруг решит, что с него хватит активной трудовой деятельности, и тогда он просто будет вынужден уйти на заслуженный отдых, оставив конструкторское бюро завода на поруки молодым талантам...

Вторая половина дня на работе прошла в обычной трудовой обстановке. Егору Карасёву выдали документацию на новое проектируемое оборудование, и он решил тщательно ее изучить, прежде чем приступить к разработке чертежей.

Он не был уверен, что сразу же после отпуска моментально втянется в рабочий процесс, но, видимо, предстоящие перемены, да еще и наметившийся на завтра переезд, как-то уж резко заставили его встряхнуться, не оставляя ни единого шанса на раскачку.

17 сентября 2014 года, среда, 18 часов 10 минут.

Домой Егор вернулся каким-то невероятно уставшим, однако, полным впечатлений, и даже пребывая в хорошем настроении.

Усадив мужа с дочерью за ужин, Татьяна сразу же убежала в парикмахерскую, так как у нее в этот день заранее была запланирована покраска волос.

- Вы пока кушайте, и если через час я не вернусь, можете продолжить делать оставшиеся уроки вдвоем - сказала она.

Какое-то время Егор и Полина ели молча, но затем дочь, заметив что папа как-то невесело выглядит, стала его жалеть:

- Папочка, ты сегодня какой-то уставший. На работе тебя, наверное, совсем замучили.

Егор улыбнулся, и, доев макароны с яичницей, постарался успокоить дочку:

- Ну, не настолько уж я устал, чтобы у меня не осталось желания сделать с тобой домашнее задание.

- Нет уж, папуля - запротестовала, было, Полина - я же вижу, какой ты сегодня вымученный. Я и сама справлюсь с уроками. Большую часть ведь я уже сделала, и мне осталось только самую капельку дописать, так что можешь отдохнуть.

Снисходительный тон дочери еще больше развеселил Егора, и он поинтересовался, почему это вдруг Полина решила его пожалеть, ведь обычно это она его упрашивает поиграть, или порисовать. С чего вдруг такие перемены?

- Ну, ты сам посуди, пап. Вот, мама - она ведь почти не работает, только по дому хлопочет, а ты - самый главный кормилец в семье. Ты и устаешь больше.

Свои слова дочь дополняла разнообразными смешными жестами, меняя тон своего голоса в зависимости от характера произносимых фраз. Выглядело это так театрально и наивно искренне, что Егор, как ни сдерживался, внезапно рассмеялся и тут же чмокнул Полину в макушку головы в знак признательности.

- Но, дочь - постарался говорить Егор по-взрослому и серьезно - а разве хлопоты по дому это не работа? Разве мама не устает?

- Я никогда не видела, чтобы она уставала, - упрямилась Полина. Девочка сказала это так категорично, что Егору снова пришлось вступаться за супругу перед лицом своего же ребёнка.

- Неправда, - вздыхая, произнес он - мама также устает, как и все другие люди. Вон сколько всего постирай, да приготовь. Разве иногда она не засыпает раньше, чем ты, читая для тебя книжку перед сном?

- Да, такое и вправду бывает - смягчила свой тон Полина и задумчиво повертела в ладони ложку - но почему же тогда ты сам себе постоянно пуговицы пришиваешь, а не она? Ведь шить и штопать - это ведь тоже женское дело. Я вот тебе обещаю, что когда вырасту, тебе буду пуговицы пришивать, вот увидишь.

Егору не хотелось развивать эту тему разговора. И это было вовсе не потому, что ему пришлось бы тогда пуститься в долгий рассказ по поводу плохого зрения мамы, и что той тяжело даже нитку в иголку продеть, не говоря уже о том, чтобы чего-то там шить. Такой настрой дочери ему совершенно не нравился, и он решил прибегнуть к испытанному способу - кардинально сменить тему беседы.

- Расскажи-ка, лучше, что у тебя там за новый друг в музыкальной школе.

Прием подействовал. Полина перестала незаслуженно критиковать маму, но тут же сразу насупилась.

- Это мальчик Дима. Он тоже на вокал и хор ходит, только Дима еще и на баяне учится играть.

- Вот как? - оживился Егор - а он случайно не из той же самой школы, куда ты на обычные занятия ходишь?

- Нет, в прошлом году он сначала с бабушкой приходил, а сейчас уже сам ходит, совсем один. А в обычную школу он ходит в семьдесят вторую. Та ближе расположена от музыкальной, чем моя.

Дальше дочь принялась рассказывать папе о том, что однажды, когда мама где-то задержалась, и вовремя не успела забрать ее после занятий по хору, они с Димой играли во дворе школы, где располагался красивый палисадник с разноцветными ромашками, яблонями и вишневыми деревьями.

- Он тогда ещё спросил, почему я не иду домой, на что я ответила: за мной должна придти мама, и что одна я домой не отваживаюсь пойти. Мы еще немного побеседовали, и Дима сказал, что пока он здесь, то мне некого бояться. А потом мы дождались мою маму, попрощались друг с другом и пошли по домам.