Дверь в декабрь

Дэн припарковался в квартале от «Пентаграммы» и до магазина добирался пешком, шагая мимо фургона телепрограммы «Новости очевидца», таких же фургонов новостных программ каналов «Эн-би-си Калифорния» и «Телевидение Лос-Анджелеса», полицейских автомобилей, патрульных и без знаков отличия, а также фургона коронера. Тротуар запрудила толпа, состоящая из местных зевак, панков и рэпперов, которые хотели выглядеть как дети улицы, но, скорее всего, жили с родителями в домах стоимостью от трехсот тысяч долларов и выше, охочих на сенсации репортеров с рыскающими глазами (Дэну они напоминали шакалов). Он проталкивался сквозь толпу, заметил репортера криминальной хроники «Лос-Анджелес таймс», постарался не попасть в зону действия видеокамеры: съемочная группа Четвертого канала готовила сюжет для одиннадцатичасового выпуска новостей. Дэн протиснулся мимо девушки с сине-зелеными волосами, собранными в розовые пики. Она была в высоких, до колен, черных сапогах, красной мини-юбке и белом свитере, разрисованном мертвыми детьми. Фасад магазина покрывали разнообразные астрологические знаки, полицейский в форме стоял под выцветшей красной пентаграммой, охраняя входную дверь. Дэн показал бляху детектива и прошел в магазин.

Увидел уже знакомый масштаб разрушений. Обезумевший гигант, который забрел прошлой ночью в дом в Студио-Сити, решил вновь оттянуться и пожаловал в этот магазин. Электронный кассовый аппарат подставили под паровой молот. Однако какая-то электрическая цепочка осталась жива, так что на панели мерцала красная и неполная цифра 6, должно быть, старалась что-то рассказать копам об убийце. Некоторые полки разбили в щепы, книги грудами валялись на полу. Но книги не были единственным товаром, который предлагал покупателям магазин «Пентаграмма», так что на полу валялись свечи всех размеров, форм и цветов, карты Таро, гадальные доски, пара совиных чучел, тотемы, амулеты, пузырьки и баночки с сотнями экзотических порошков и масел. Пахло в магазине розами, клубникой и смертью.

Детективы Уэкслерш и Мануэльо, находившиеся в магазине среди полицейских и технических экспертов, заметили Дэна, как только тот переступил порог. Направились к нему, лавируя среди мусора. С одинаково ледяными улыбками, в которых юмор отсутствовал полностью. Две сухопутные акулы, такие же холоднокровные и хищные, как настоящие океанские.

Уэкслерш, с его светло-серыми глазами и рыхлым бледным лицом, даже зимой казался в Калифорнии чужаком.

— Что с твоим лбом? — спросил он.

— Наткнулся на ветку.

— А выглядишь ты так, словно избил какого-то бедного, невинно задержанного, злостно нарушив его гражданские права, и задержанному этому хватило дури сопротивляться.

— Именно так вы обращаетесь с задержанными в участке Ист-Вэлью?

— А может, тебя так отделала шлюха, которая не захотела забесплатно подставить известно что, когда ты показал ей свою бляху, — тут Уэкслерш широко улыбнулся.

— Не пытайся изображать юмориста, — предложил ему Дэн. — Остроумия у тебя не больше, чем у туалетного сиденья.

Уэкслерш продолжал улыбаться, но серые глаза стали злыми.

— Холдейн, как думаешь, с каким маньяком мы здесь столкнулись?

Мануэльо, несмотря на характерную фамилию, внешне ничем не напоминал латиноса, высокий, светловолосый, с угловатыми чертами лица, ямочкой, будто у Керка Дугласа, по центру подбородка.

— Да, Холдейн, — добавил он, — поделись с нами мудростью своего опыта.

— Ага, — кивнул Уэкслерш. — Ты же лейтенант. А мы всего лишь детективы, пусть и первого класса.

— Да, пожалуйста, мы жаждем услышать все, что ты хотел бы сказать об этом отвратительном преступлении. — В голосе Мануэльо слышалась откровенная насмешка. — Аж затаили дыхание.

И хотя Дэн был полицейским более высокого ранга, такое неуважение к старшему по званию могло сойти им с рук. И не только потому, что они работали в участке Ист-Вэлью, а не в Центральном, где служил Дэн. Просто они были любимчиками Росса Мондейла и знали, что капитан не даст их в обиду.

— Знаете, вы оба допустили серьезную ошибку, когда выбирали карьеру, — ответил им Дэн. — Я уверен, нарушать закон вам нравится гораздо больше, чем защищать его.

— Но действительно, лейтенант. — Уэкслерш предпочел пропустить последнюю реплику Дэна мимо ушей. — Есть же у вас какие-то версии. Что за маньяк бродит по городу, избивая людей до такой степени, что они превращаются в клубничный джем?

— Кстати, может, ты знаешь, к какому типу маньяков следует отнести последнюю жертву? — спросил Мануэльо.

— Джозефа Скальдоне? — переспросил Дэн. — Он же хозяин этого магазина, так? Почему вы записали его в маньяки?

— Прежде всего, он никак не мог считаться ординарным бизнесменом, — ответил Уэкслерш.

— Не думаю, что его хотели бы видеть в Торговой палате, — поддакнул Мануэльо.

— Или в Бюро по совершенствованию бизнеса[14], — кивнул Уэкслерш.

— Законченный псих, — подвел итог Мануэльо.

— О чем вы оба долдоните? — спросил Дэн. Ему ответил Мануэльо: