Двенадцатая нимфа

Он покатил камешек под уклон, и все увидели, как он, замедляя свой бег, остановился на краю обрыва.

— Н-да, — пробормотал Вальтер.

— Поразительно! — прошептал Лаэрт. — Это только в этом месте?

— На всей этой площадке — то же самое, — сказал Бьёрн. — Идёмте дальше, я вам покажу, что это явление здесь будет иметь место и на протяжении всего нашего пути.

Чтобы не терять времени даром, они это самое явление и изучали, пока шли в нужном направлении: кидали камешки и смотрели, куда и как они покатятся. Потом они гуськом протиснулись в узкой щели между скалами и, наконец, оказались возле той самой пещеры.

Тем временем внизу происходили весьма интересные события — для кого-то смешные, а для кого-то и печальные.

Упоминавшееся поваленное дерево оказалось хорошим укрытием для каких-то игр в прятки, и охрана, наблюдавшая в основном за тем, чтобы из внешнего мира не было совершено нападения на Главного Наследника, как-то не очень присматривалась к его собственным действиям.

А когда присмотрелась, было уже поздно: Наследник исчез. Прячась за ветвями поваленного дерева, он переполз оттуда в канаву, оттуда шмыгнул в кусты… И в скором времени был уже за линией охраны в районе горного склона.

Когда охрана сообразила, что произошло, было уже поздно: мальчика не было. Оставшиеся дети на вопрос о том, куда он убежал, показали на береговой обрыв, по которому можно было спуститься к морю лишь с очень большим трудом. Первый номер перепугался, что ребёнок сорвётся с такой высоты, и отрядил людей на его поиски именно в этом направлении, и в возникшей суматохе номеров, никто и не заметил, как исчезли остальные дети.

А те, прячась за деревьями, поднимались в горы. Пёс Киф, которого никто и не думал приглашать, сам увязался за ними.

— А между прочим, обманывать — нехорошо, — сказал Биант своей сестре.

— Плохих людей можно, — огрызнулась Сигруна. — А они все плохие.

Це-Фон возразил:

— Да они не плохие, они просто тупые. Но всё равно: здорово ты их направила по ложному следу! Мне понравилось!

— А куда мы идём? — спросил Эйрик.

— В ту самую пещеру, куда же ещё! — провозгласила Сигруна. — Наш папа и дядя Вальтер с этим полицейским уже должны быть там давно! Вот они удивятся, когда нас там увидят!

— Не идите так быстро! — захныкал маленький Ник. — Я за вами не успеваю.

— А я тебя — о чём предупреждала! — прикрикнула на него Сигруна. — Я же тебе велела домой идти, а ты попёрся за нами. Вот и терпи теперь!

— Давай руку, — сказал Эйрик. — А то потеряешься.

— Не потеряется, — сказал Биант! — Киф! Присматривай за Ником.

Киф всё понимал. Он потёрся о малыша, давая ему понять, что охрана — всегда рядом.

Вскоре они поднялись на площадку, и Биант с Эйриком принялись показывать фокусы с камешками, которые не хотели скатываться вниз. Кифу все эти вещи очень не нравились, и он недовольно лаял на камни, останавливающиеся на краю пропасти.

Це-Фон высказал предположение:

— А может быть, тут кто-то невидимый есть? И он придерживает эти камни?

— Боишься с нами идти — так и скажи! — рассмеялась Сигруна. — Мы тебя отправим назад. Заодно и нашего Ника проводишь до дому, а Киф будет вас охранять.

— Да ничего я не боюсь! Я просто пошутил!

А Эйрик признался:

— У меня была эта же самая мысль — насчёт невидимок, ещё когда я и Биант впервые сюда пришли. Но я тогда не решился сказать это, мне показалось, что это глупо.

— Глупо и есть! — сказала Сигруна. — Если бы невидимки здесь и водились, то зачем бы им это делать?

Биант возразил:

— Затем, чтобы позабавиться или чтобы напугать нас. Мы же не знаем, какие они и что у них на уме. Может быть, они совсем не такие, как мы.

— Хватит! — скомандовала Сигруна. — Вы так говорите о них, как будто они существуют! Нет никаких невидимок!

Шишка, сорвавшаяся с сосны от порыва ветра, ударила её в лоб. На какой-то миг девочка побледнела от страха, и все вокруг притихли.

— Я хочу домой, — захныкал Ник.

А Киф тявкнул куда-то в воздух.

Сигруна собралась с духом и крикнула:

— Идём мы или не идём?

— Идём! — твёрдо заявил Биант, которому было стыдно, что его сестра смелее, чем он.

— Идём, — согласился Эйрик.

А Це-Фон сказал:

— Идём, конечно. Мне-то в любом случае ничего не будет — кто меня посмеет тронуть? Хоть невидимка, хоть видимка — я Главный Наследник, и этим всё сказано!

Сигруна и Биант рассмеялись при этих его словах, а Эйрик почему-то боязливо поёжился — ему вспомнился тот визит Мецената со своим правнуком, и ему стало не по себе от этого воспоминания, хотя с Це-Фоном он уже как будто бы и сдружился.

Шестилетний Ник совсем не хотел идти вперёд, но он представил себе, как он пойдёт назад в обществе собаки и как это будет страшно, когда не с кем будет даже и поговорить, и согласился идти со всеми.

И они пошли.

А внизу происходили события совсем нешуточные: Меценат, которому Первый номер доложил об исчезновении Главного Наследника, пришёл в ярость и заявил этому самому Первому номеру, что, если ребёнок не отыщется в течение ближайшего часа, то он может пускать себе пулю в лоб по причине того, что лучше умереть так, чем претерпеть те мучения, которые его в этом случае ждут.