Я пробежал взглядом дорогу позади нас: признаков присутствия «мерседеса» не наблюдалось.
— Должно быть, остановился, — предположил я.
Альберто перевел «дацун» на первую скорость и поехал к мосту.
— Может быть, — проворчал он. — Желаешь взглянуть на обломки?
Я схватил пачку сигарет побелевшими пальцами и буквально выдавил из нее сигарету. Хотелось ли видеть обломки? Хотелось ли мне видеть то, что осталось от шофера? Мгновение я пытался осмыслить эти вопросы, но вынужден был задержать дыхание, когда глубоко в моей грудной полости что-то резко оборвалось. Прохладные испарения заполнили мои легкие, и тяжелое, холодное вещество, похожее на ртуть, ворвалось в мои вены, вытесняя жидкую кровь, затем хлынуло в кору головного мозга. Тело раньше мозга осознало, что пришло время прекратить борьбу за выживание и насладиться радостями жизни. Я расхохотался:
— Да, пойдем поглядим на мой фургон.
Возможно, водитель был еще жив, прилип к крыше. Возможно, он был способен что-то осознавать, глядя широко раскрытыми глазами в сужающийся небосвод, ощущая, как к сердцу приближается немота. Если бы его могла увидеть Луиза, его, лишенного выбора и спасения. Больше всего я хотел, чтобы водителем был Жан-Марк. Альберто остановился на каменном мосту.
— Где он? — спросил я, осматривая высохшее дно.
Альберто погнал «дацун» через мост, вверх по дороге.
— Мы увидим его оттуда, — сказал он, — и, если ты хочешь что-нибудь достать из фургона, там самое удобное место.
Остановились на обочине у поворота. Внизу, примерно в двухстах метрах от нас, лежал «транзит», истекал маслянистой жидкостью, подобно раздавленному жуку. Через лощину, над нами, там, где выходил на дорогу встречный склон, стоял «мерседес»-фургон, на полпути между ним и «транзитом» крохотное пыльное облако выдавало фигуру, с трудом преодолевающую спуск. Альберто поместил на крыше своего автомобиля метровую трубу темно-зеленого цвета с аккумулятором и снял крышку. Он не стал ждать моих расспросов.
— Прицельное устройство с танка Т-95, — усмехнулся он. — Купил его в Гибралтаре. Такого еще нет даже у русской армии. Посмотри в него. — Он нажал пару кнопок и повернул угломерный диск с обозначениями на кириллице. — Лазерный дальномер. Великолепно! В ясный день видно все! Вниз по склону бежит какой-то рябой парень, — сообщил, часто дыша, Альберто, он прижался к окулярам с резиновой оправой и крутил другой диск. — Дистанция… семьсот метров.
— Через какое время он доберется до фургона?
Альберто поправил громоздкую и неуклюжую подзорную трубу.
— Посмотрим, — пробурчал он, похлопав рукой последнее достижение российской военной технологии. — Она сломалась. Кусок дерьма. Я потерял его. — Он оторвался от трубы, скосил взгляд в сторону силуэта в дымке на дальнем плане.
— Полагаю, пять, может, семь минут. Довезу тебя до фургона менее чем через минуту.
Это был опасный шанс, но он казался единственным. Вероятно, это была последняя возможность попытаться вернуть свой паспорт, водительские права и пиджак из фургона, и чем больше я стоял, размышляя о шансах, тем меньше их становилось. Однако паспорт можно было восстановить, водительские права — купить, а пиджак… пиджак был наименее важной в ряду необходимых вещей.
— Ничего себе! — воскликнул Альберто. — Он сорвался!