Двенадцать месяцев. От февраля до февраля. Том 2

К вечеру погода явно улучшилась. На небе появилось солнце, ветер стих, море тоже стало успокаиваться, и народ начал вылезать на палубу. Появились и наши – ВиВы с Натальей, которая тут же по-хозяйски вцепилась в руку Вадима, как прилипла к нему. Я на неё посмотрел и даже решил с ней как-нибудь беседу провести на тему: «Чем больше мы мужчину любим, тем меньше нравимся ему». Подобная тема в русской литературе изучена очень даже хорошо. Правда, следует отметить, что совсем с другой стороны. Александр Сергеевич, великий наш, писал так:

Чем меньше женщину мы любим,
Тем больше нравимся мы ей…

Но мы же прекрасно понимаем, что если эту мысль переписать наоборот, то получится вполне очевидное:

Чем больше женщину мы любим,
Тем меньше нравимся мы ей…

Да и в другую сторону это так же работает. Вот я и хотел с Натальей на эту тему поговорить. Мне именно эта пара – Вадим с Натальей – была намного симпатичней, нежели Вадим со Светланой, чей разговор при отъезде с подругой, женой Виктора, я невольно подслушал. Обе, конечно, хороши, но та, которая Светлана, совсем уж во все тяжкие готова пуститься. Вроде двое детей у них, а она насквозь беспутная, всё о гулянках да мужиках посторонних думает. Замужней женщине следует домом заниматься, детей воспитывать да мужу максимум внимания уделять, а то его живо другие обольстительницы прикарманят. Вот Наталья и пытается сейчас это сделать.

На небе звёзды стали появляться, значит, скоро ужин, а уж после ужина мы должны наверстать всё упущенное за те дни, что по Италии катались. Но мы с магаданками, с Надей маленькой и Людмилой, ужинаем в разное время, а без них нам в музсалон идти не хотелось. Тем более там «Карнавальная ночь» шла – фильм, содержание которого любой советский человек чуть ли не наизусть знал, хотя смотреть каждый раз продолжал с удовольствием. Нам же в ту минуту совсем другого хотелось, и в первую очередь выбросить из головы всё то, чем она наполнилась в поездках по Италии. Не успел Иван, с которым мы познакомились в Помпеях, на второй план отойти, как вакантное место тут же Пётр захватил. Вот мы и решили: а ну их всех, нас много, мы и не с таким справлялись.

Хотя выбросить из головы – это только задумать легко, а попробуй на деле осуществить. Как расстаться без всяких проблем с женщиной, к которой вроде прикипел, но которая чем-то тяготить начала, известно и не раз уже на практике проверено – надо завести другую, а вот как распрощаться с мыслями об этих ребятах, оставшихся там, в чужой стране, пусть и с любимыми женщинами, но всё равно почти в одиночестве, мы не знали. Был лишь один надёжный и практически безошибочный метод: следовало выпить, да столько, чтобы в голове ничего постороннего, кроме головной боли, не осталось. Вот мы и решили осуществить эту идею на практике, только надо было девчонок дождаться.

Столик в музсалоне уже был сервирован, все закуски лежали на тарелках, а прохладительные напитки обрели временное пристанище в холодильнике, который в баре стоял. Виктор обо всём этом заранее побеспокоился. Нам, всем остальным, оставалось лишь одно – и морально, и физически подготовиться к приёму горячительных напитков, выбивающих из головы посторонние мысли.

Но время ещё было, и вновь возник Дима. Вернее, он никуда и не исчезал, просто стоял в сторонке, не принимая никакого участия в наших жарких обсуждениях, как мы оторвёмся в этот вечер по пути из Италии во Францию.

Когда-то меня одна лишь мысль, что я могу завтра утром оказаться во Франции, напрочь лишила бы возможности дышать, где-то там, в лёгких или дыхательном горле, всё стиснуло бы так, что даже рот широко открыть, чтобы вдохнуть поглубже, не получилось бы. А сейчас я относился к этому как к вполне нормальному явлению, ведь ещё через пару дней мы вообще в Испании окажемся, а на горизонте ещё и Греция маячит. Привычными эти мысли стали, обыденными, что ли.

Вот тут Дима ко мне и подошёл, и мы с ним немного в сторонку от Натальи с ВиВами отделились. Если со стороны посмотреть, мы как стояли уже привычной для всех прочих путешествующих группой, так и продолжали стоять, а на самом деле мы с Димой в тот момент были от остальных очень и очень далеко. Он мне о судьбе первых апостолов рассказывал, и, в частности, о том, как окончилась земная жизнь апостола Андрея. Как распяли его язычники на косом кресте. Я вначале не мог понять, что это такое – косой крест, но когда мне Дима объяснил, что это просто-напросто латинская буква «икс», ну а по-русски – «х», у меня сразу же перед глазами возник Андреевский флаг, символ русского флота. Я даже Диме вопрос такой задал. Он на меня с удивлением посмотрел и ответил: