Двенадцать апостолов

– Видишь, моя девочка, со страхом избегающая зеркала, полагая, что испугается себя – это ты! – сказал Вернер. – Но мне часто приходилось бросать с недовольством кисть, так как то своеобразное очарование, которое так внезапно зажгло яркий свет во мне, изменяло все краски.] [2]

Проливной дождь с шумом ударял в стеклянные окна. Старый Яков быстро, насколько только позволяли ему его старые ноги, с открытой головой, пробежал мимо окон, а затем вбежал в комнату, тяжело дыша.

– Я хотел… – начал он и, не веря своим глазам, остановился.

– Ты хотел посмотреть, все ли здесь в порядке? Не так ли, Яков? – со смехом перебил его Вернер. – Как видишь, здесь все в порядке, – продолжал он, подводя к нему Магдалину. – Здесь все обстоит благополучно, и ты даже попал на помолвку, вслед за которой последует и свадьба. Ну, что, старина, хорошую ли я себе выбрал невесту?

Старик окаменел от удивления. Он сперва схватился за непокрытую голову, потом как-то усмехнулся, как будто услышал неподходящую шутку. Магдалина, полная счастья, обвила руками шею своего старого друга. Только тогда он немного пришел в себя и сказал со слезами на глазах:

– Так вот где ты была? А тетка сидит у меня; она выплакала себе глаза от беспокойства о тебе. Она вернулась домой, нашла дверь открытой, а тебя нет. Она обыскала весь монастырский двор, весь монастырь обошла и нигде не могла найти тебя. Теперь все соседи тебя ищут. Даже я из-за тебя забыл свои обязанности, не заметил дождя и не закрыл вовремя здесь окон. Ну, иди скорее к тетке; она думает, что ты уже в Африке, в какой-нибудь стране дикарей. Да как ты сюда попала?

– Я же сказал тебе, что она вошла сюда, как моя невеста! – весело сказал Вернер.

– Не надо так шутить. Я уже говорил вам, что девушка не понимает шуток и может обидеться.

– Да я вовсе не хочу, чтобы она приняла это за шутку! – воскликнул Вернер, прижимая девушку к своему сердцу.

Долго пришлось еще убеждать Якова, пока он наконец поверил, что Вернер действительно собирается жениться на Магдалине.

Убедить в этом «Стрекозу» стоило еще больших трудов. Она все недоверчиво мотала головой. Когда же наконец она поверила истине, то ее радости не было конца, и давно стены комнаты Якова не были свидетелями такого счастья.

* * *

Читатель легко себе представит, как было принято известие об этой словно с неба свалившейся помолвке советницей и Антонией. Я полагаю, что для этой свадьбы старуха не пекла пирогов, не жарила каплунов и не чистила всего дома, как это делала обыкновенно для своих приемов. А Антония? Она наверно, под предлогом погостить у какой-нибудь подруги, уехала из города.

Советница переехала на другую квартиру, которую для нее нанял племянник, а на ее место в дом Вернера переехала «Стрекоза». Теперь она вместе с Яковом смотрела за домом и берегла имущество новобрачных, пока они совершали свое свадебное путешествие по Италии.

Вернер приказал наглухо заделать вход в подземелье в своем саду. Он шутил, что этим путем пришло к нему счастье, и он хочет закрыть ему путь к отступлению. Исследования и поиски других лиц в подземелье не дали никаких результатов. Только Магдалина в поисках за серебром нашла золото.

Легенда о двенадцати апостолах еще прочнее укоренилась и окутала своей мантией мрачные стены монастыря и покинутого храма.