"Две жизни" (ч.II, т.1-2)

— Я уже вам объяснила, что пригласила вас к себе на совет. Нельзя делать большое дело, докладывая о нём всему свету. Я предполагала шепнуть об этом Анри до обеда. Но он всё время так мрачен, что я отложила своё сообщение до возвращения домой. А вышло всё иначе.

Когда хочется верить, верят самым невероятным вещам. А когда вас уверяет с огромным апломбом красивая женщина, верится ещё легче. Анри развеселился, забыл о Мартине и Дженни стала казаться ему приятной и родственной Бонда, расстроенный своей болезнью, смертью Мартина и ещё целой вереницей неудач, которые он тщательно скрывал от всех близких, несмотря на то, что имел основания не особенно доверять Дженни, всё же с облегчением вздохнул. Он хотел было предложить, что сам поедет с Анри, чтобы вернее подцепить птичку, но подумал, что иногда самые большие желания исполняются неожиданно, только не надо мешать.

Он уже решился передать Анри дорогой талисман, предназначенный для особо важной цели, который Браццано велел ему тщательно хранить. Но Дженни, предвосхищая его, сказала:

— К завтрашнему свиданию я должна быть хорошо подготовлена. Вы говорили мне об одной вещице для Алисы. Мне необходимо иметь её уже сегодня, чтобы освоиться с нею и примериться, как её набрасывать.

Бонде не хотелось отдавать в руки Дженни драгоценность, которой Браццано придавал столько значения. Он не мог примириться с мыслью, что уже один драгоценный камень разбит силой сэра Уоми, и в то же время боялся испортить своим упрямством так блестяще начавшееся дело.

Настроение у всей компании значительно улучшилось, и она возвратилась домой. Решили разойтись по своим комнатам после того, как полюбуются прекрасным бриллиантом с розовым отливом на тонкой Золотой цепочке, о котором Бонда им рассказывал. Принеся камень и отдавая его Дженни, он сказал:

— Камень этот Браццано долго носил сам. — Он криво усмехнулся, увидев, что Дженни приложила камень к своей груди. — Вам он не идёт. Рыжим не к лицу розовые и красные тона. Но… быть может, ваша взаимная с Браццано симпатия сделает камень приятным и для вас.

Адское выражение на своей и без того неприятной физиономии Бонда постарался скрыть, делая вид, что что-то уронил на пол. Но зоркая Дженни подметила злобную молнию в глазах жестокого дядюшки. Решив заранее оставить Бонду в дураках, она крепко зажала в руке талисман как залог своей силы и власти над Бондой. Случайно она подняла руку к лицу Бонды и была огорошена получившимся эффектом.

— Тише, — изо всех сил прохрипел Бонда. — Я сказал вам, что вещь эта силы необычайной. Никогда не подымайте её клипу человека. Вы можете его убить и сами искалечитесь.

— Вот как, — сказала Дженни, опуская руку. Отпрянувший было Бонда оправился и перестал задыхаться. — Вам следовало объяснить мне это раньше, и я не причинила бы вам такой неприятности. Какие ещё движения я должна делать, чтобы не ранить Алису, а только заставить её повиноваться?

— Достаточно просто накинуть на её шею цепочку, и она пойдёт за вами, как овечка. Но если вы наткнётесь на одного из опытных приятелей Бенедикта, то держите камень в высоко поднятой руке. Можете обмотать цепочку вокруг запястья несколько раз, подобно браслету. Но ни в коем случае не выставляйте его напоказ, если увидите самого лорда Бенедикта. Эта вещь, разумеется, не чета вашему ожерелью, но в борьбу с сим фокусником не вступайте.

— Это хорошо, что вы мне всё объяснили, я буду осторожна.

Радости Дженни не было предела. Несмотря на то, что она держала камень зажатым в руке, она почувствовала, как прибавилось у неё силы, как выросли её дерзость и воля.

— Карамба! — ругался Бонда. — Кто мог подумать, что в ваших руках этот талисман будет столь зловещим? Он долго находился у меня и не проявлял своих свойств. Очевидно, и в самом деле будете дружить с Браццано.

— Довольно, дядюшка, — как бы невзначай поднимая руку, предупредила Дженни. И эффект розового камня снова поразил её. — Я запрещаю упоминать при мне имя Браццано иначе, чем с моего разрешения. — Она всё ещё держала руку напротив глаз Бонды.

— Повинуюсь, — ответил задрожавший Бонда. — Опустите скорее камень, вы меня убьёте.

Дженни, внутренне торжествуя, что такая огромная власть свалилась на неё нежданно-негаданно, опустила руку. Зевнув, она равнодушно сказала:

— Я устала, хочу спать. — Она снова слегка подняла руку и. подержав её против каждого из троих мужчин, прибавила:

— Дядюшка, идите спать. До пяти вечера не являйтесь. Ты, Армандо, переночуешь в гостиной и тоже завтра, к пяти, явишься ко мне. А вы, Анри, будете ждать у кафе с трех до пяти, а до этого времени сидите дома. Если до пяти часов я вас не вызову, поезжайте домой, это будет означать, что Алиса уже здесь.

Все трое молча поклонились, принимая её приказания, и Дженни ушла к себе в спальню. Она была неопытна и не знала ещё, что приказание следовало закрепить особым способом.