"Две жизни" (ч.II, т.1-2)

Лорд Бенедикт спустился вниз, чем обрадовал соскучившуюся без него семью, и весело попросил его накормить. После ужина, собрав всех в своём кабинете, он напомнил о завтрашнем визите в судебную контору. Николай и Наль должны будут остаться дома. Шайка тёмных бандитов, преследовавших Левушку ещё в К., появилась в Константинополе, но там потеряла его след. Сейчас его ищут в Лондоне. Но о присутствии здесь Николая и Наль никто не догадывается. Им и не надо видеть беглецов. Но шайка многочисленна. Пустой дом тоже будет небезопасен, злодеи будут пытаться ворваться. Сегодня ночью приедут сэр Ут-Уоми и дядя Ананды. Кто-нибудь из них останется дома вместе со своими людьми. Они-то и охранят Наль и Николая.

Ананда повезёт одного из важных и необходимых свидетелей в отдельной карете, а остальные поедут с лордом Бенедиктом и сэром Уоми. В конторе каждому будет указано его место, но Генри, Алиса и леди Цецилия не должны выпускать рук лорда и сэра Уоми и отходить от них ни на шаг.

Простившись со всеми своими домочадцами, каждый из которых был взволнован на свой лад. Флорентиец вместе с Анандой поднялся наверх, к Дории и леди Катарине.

Пасторша уже крепко спала, сверх обыкновения не наполняя комнату своим могучим храпом. Подойдя к постели, Ананда взял её руку. Флорентиец — вторую, положив на её лоб другую свою руку. Он тихо и внятно сказал:

— Ужасную клятву, данную вами когда-то элодею не понимая её смысла, — я разрываю.

По всему телу пасторши прошла судорога. Из её рта вырвался стон и вышла слюна, окрашенная кровью. Но глаз она не открыла, казалось, что она даже не проснулась.

— Ваша измена светлым силам покрыта сегодня вашей мольбой к Милосердию и порывом самоотверженной любви, которую вы нашли в своём сердце. Любовь, которую дали вы вашей младшей дочери, преследуемой вами много лет, и мольба о её спасении принесла вам помощь и прощение Тех, кого умолил ваш муж спасти вас.

Твёрдо стойте теперь на своём новом пути, его вы сумели вымолить. Забудьте всё, что когда-либо обещали Браццано или Бонде. Помните только, что надо спасти Алису, что спасти её вы хотите, что спасение её и ваше зависит от вашей верности при исполнении того, что будет говорить вам Ананда.

Передав Дории распоряжение не покидать леди Катарину ни ночью, ни утром и найти среди своего гардероба какое-нибудь приличное платье и шляпу для пасторши, оба друга снова спустились вниз и стали ждать сэра Уоми и дядю Ананды в кабинете.

Как только Дженни, надев подвенечное платье, украсив голову прелестным веночком из флёр-д-оранжа и приколов жениху и шаферам такие же букетики к петлицам, покинула дом, где родилась, её бурное настроение упало. Возбуждённая с утра ядовитой папиросой Бонды и выпившая за завтраком несколько бокалов вина, Дженни всё же была не так пьяна, как сопровождавшие её мужчины. Их языки развязались, они сыпали сальные шуточки и намёки, и девушка, никогда прежде не слыхавшая ни одного пошлого анекдота, стала испытывать нечто вроде страха. Она много бы дала, чтобы подле была теперь её мать.

— Почему мама не села в мою карету? — спросила она у жениха.

Хохоча и отпуская мало понятные Дженни каламбуры, ей ответил весёлый Марто. Кривляясь и подмигивая, он уверил Дженни, что Бонда везёт её мать в своей карете. Что им не скучно, а будет ещё веселее. Всю дорогу её жених, не стесняясь присутствием товарищей, обнимал и прижимал к себе Дженни, пытаясь поцеловать её в губы, и бедняжка изо всех сил отбивалась, что потешало всех присутствующих.

— Тебе придется, вероятно, звать сегодня друзей на помощь, Армандо, — нагло хохотал Мартин Дордье. — Можешь на меня рассчитывать.

Экипаж остановился, и чья-то рука раздражённо рванула к себе дверцу. У кареты стоял хмурый Бонда и зло смотрел на весёлую компанию своими шарящими глазами.

— Что это вы все, с цепи сорвались, что ли, — шипя от злобы, крикнул он, просовывая голову внутрь кареты. — Ведь не банду же привёз я к знаменитому нотариусу. Обещал ведь вам весёленькую ночь в гостинице. А вы подождать не можете, ведёте себя, как пьяные матросы. Да и барышня, даром что из хорошей семьи и приличного общества, тоже хороша. Не умеете себя вести средь бела дня. Вам здесь не спальня. Вот проучит вас Браццано разок-другой плёткой, — мигом научитесь быть воспитанной. Живо вылезайте и примите вид культурных людей, а не разнузданных животных.

Не дожидаясь, что скажут его опешившие приятели. Бонда повернулся спиной к карете, вошёл в калитку и немедленно ударил молотком во входную дверь. И тогда сидевшие в карете стали приходить в себя от изумления и бешенства.

— Не обращайте внимания, милая моя жёнушка. Манера выражаться у этого джентльмена чрезвычайно оригинальна. Но человек он неплохой. Друг он верный, и вы будете не раз иметь возможность убедиться в истинности моих слов.