Две в одной

После отъезда Далина Ингер вовсю использовал способности и умения безропотной молодой женщины и без стеснения перевесил на Анику всю свою переписку и часть бумажной рутины, тем более кабинеты графа и Ингера находились в одной башне недалеко друг от друга.

Как ни скрывала Аника свои чувства от лорда, Дирк всё равно догадывался, что его хранительница библиотеки к нему неравнодушна, однако пока её тщательно скрываемое чувство только помогало в его делах: он мог полностью рассчитывать на её верность, преданность и старательность. Хрупкое состояние невыясненных отношений вполне его устраивало. Если было бы можно, он без зазрения совести оставил бы такое положение дел навсегда. Однако, если бы дело дошло до выяснения отношений и возможного объяснения в любви, ситуация резко изменилась бы. Границы допустимого сдвинулись бы и непонятно, как бы это сказалось бы на делах. Скорее всего графу пришлось бы расставить все точки над «и» и объяснить молодой баронессе, что, конечно же, благодарен ей, однако тёплых чувств к ней не испытывает и использовать её чувства, чтобы сделать её любовницей на короткое время, совсем не желает.

Нет, безусловно, Дирк иногда позволял себе адюльтер, не отказывая дамам активно ищущим его внимания, и порой залезал под юбку очень понравившимся ему служанкам. Но его устраивала сложившаяся в замке ситуация, уважительные и доверительные отношения с графиней, которые ему не хотелось разрушать из-за случайной мимолётной прихоти. Все свои редкие похождения граф старался спрятать поглубже, а Ингер принимал все меры, чтобы задавить на корню любые слухи об изменах графа.

Возможные отношения с Аникой никак не подошли бы к категории кратковременной интрижки. Баронесса Эргет была искренней. На её лице можно будет прочитать всё стадии развития их любовной связи и графине, искушенной в интригах и чтении человеческих страстей по выражению лица, не составит труда это сделать.

Именно поэтому, наблюдая у молодой баронессы рост сердечных чувств к себе, Дирк был крайне осторожен, боясь перейти границу и получить дополнительные проблемы и от помощницы, и от графини. Опять же, где тогда брать нового хранителя библиотеки?

Но всё же вчера Аники откровенно в кабинете графа не хватало. Не хватало её умения задавать логичные вопросы, помогающие Дирку приходить к правильным решениям. На носу был Осенний бал, по традиции посвящённый именинам графини, возникли вопросы с арендаторами, не сходились цифры в налоговой отчётности, и далее по списку…

Дверь открылась, вошла Аника.

– Доброе утро, милорд!

– Доброе утро, Аника, как твоё здоровье? Можешь сегодня посвятить себя делам?

– Спасибо, милорд, я чувствую себя хорошо.

Она привычно поклонилась, тонкими руками придерживая светло-серое платье, слегка открывающее щиколотки. Серые расшитые туфельки, тёмные волосы заколоты в гладкую причёску, сворачивающую волосы в подобие ракушки, симпатичное лицо, чёткая линия бровей, лёгкая улыбка в уголке губ.

Молодая женщина привычно прошла за стол, оглядела новые бумаги, лежащие у неё на столе и подняла голову, глядя на Дирка.

– Есть ли что-то срочное, милорд? Есть что-то, что нужно сделать в первую очередь?

– Там с налогами у барона Штеркета какая-то путаница. Разберись, пожалуйста. Налоговая книга на столе, закладка на нужной странице.

Аника открыла книгу и погрузилась в цифры.

Графа успокоил её приход, это означало, что сегодняшнюю бумажную рутину можно будет закончить пораньше. Но какая-то неправильность происходящего замаячила на периферии сознания Дирка. Мысль требовала осмысления, но пока не поддавалась формулировке.

Без стука зашёл барон Ингер.

– Доброе утро, милорд. Простите, я не знал, что вы уже здесь.

Он сел в кресло и взглянул на Анику.

– Доброе утро, госпожа Аника. Надеюсь, вы поправились.

– Да, спасибо, господин Ингер.

Она с лёгкой улыбкой посмотрела на барона и опять углубилась в налоговую книгу.

Ингер обратился к графу.

– Дирк, ты опять не был на тренировке. Скоро последний мальчишка в замке сможет выбить у тебя меч. Оставляй госпожу баронессу за главную, пошли, нечего лентяйничать. Заодно и с Риком поговоришь, гвардию проверишь.

Граф кивнул. Он любил тренировки, движение, силу, ловкость намного больше разбора скучных бумаг. Хорошо, дела подождут, тем более Аника здесь и сделает максимум. Восторг от удачного проведённого приёма, смех и разговоры бойцов нравились Дирку наполняли его сердце радостью.

– Да, прямо сейчас и сходим, – сказал он, откладывая очередной счет и вставая.

В двери граф обернулся и увидел, что Аника проводила их долгим взглядом и опять принялась за изучение записей в книге.

Вроде всё было в порядке, но опять какое-то ощущение отклонения от привычного течения жизни царапнуло графа. Он постарался его уловить и сформулировать, но ожидание возбуждения тренировочного поединка заглушило все попытки понять откуда это ощущение диссонанса.

* * *

Аня осталась одна в кабинете.