Две твердыни

— Хорошо, мы пойдем, — ответил Фродо. — Но не сейчас. Я пойду с тобой, как обещал, повторяю обещание. Но не сейчас. Ты еще не в безопасности. Я тебя выручу, но ты должен мне верить.

— Верить моему господину? — недоверчиво спросил Голлум. — Зачем сейчас опять верить? Почему не идем? Где другой хоббит, тот грубый злой хоббит? Где?

— Там, наверху, — ответил Фродо, показывая на водопад. — Я без него не пойду. Надо за ним сходить.

У него сжалось сердце. Он, правда, не боялся, что Фарамир позволит убить Голлума, но предполагал, что его схватят и свяжут и несчастный предатель сам почувствует себя преданным. Он никогда не поймет, что таким образом Фродо спас ему жизнь, и что у него не было другого способа спастись. Но что мог сделать Фродо, хотевший сохранить доверие обеих сторон?

— Идем, Смеагол, — сказал он, — а то Сокровище рассердится. Пойдем вверх по ручью. Иди, иди вперед.

Голлум пошлепал по дороге над обрывом, всхлипывая и подозрительно принюхиваясь. Вдруг он остановился и поднял голову.

— Здесь кто-то есть! — сказал он. — Здесь не только хоббит. — Он повернулся к Фродо. В выпуклых глазах горел зеленый огонек. — Недобрый господин! Злой! Коварный! Обманул!

Голлум плюнул и потянул к Фродо длинные руки с цепкими белыми пальцами. В тот же миг огромный темный силуэт Анборна вынырнул из темноты. Человек прыгнул к Голлуму, схватил его сильной рукой за загривок и пригнул к земле. Голлум мгновенно весь свернулся, извиваясь, как угорь, скользким телом и лапами, стал царапаться, шипеть и кусаться, как кот. Из мрака выбежали еще два солдата.

— Не шевелись! — приказал один из них Голлуму. — А то натыкаем в тебя стрел, ежом станешь. Не дергайся!

Голлум бессильно обмяк и расплакался. Люди его довольно грубо связали.

— Не так туго! — просил Фродо. — Вы же во много раз сильнее его. Не делайте ему больно, он тогда будет вести себя спокойнее. Не бойся, Смеагол, больше они тебе ничего плохого не сделают. Я пойду с тобой, люди не страшные. Пока я жив, ничего не сделают. Верь своему господину.

Голлум повернул голову и плюнул в его сторону. Солдаты оторвали его от земли, надели на голову мешок и поволокли за собой.

Удрученный Фродо поплелся за ними. Через скрытый в кустах вход в гору, потом лестницами и коридорами они вернулись в пещеру. В ней горело несколько факелов, хлопотали проснувшиеся люди. Ожидавший Фродо Сэм поглядел на то, как солдаты вносили мешок, и спросил:

— Поймали?

— Да. То есть, нет. Не поймали, — ответил Фродо. — Он сам подошел ко мне, потому что поверил моему слову. Я не хотел, чтобы его тащили связанного. Надеюсь, что все хорошо кончится, и мне ужасно жаль, что вышла неприятность.

— Мне тоже жаль, — сказал Сэм. — Но с этим ходячим несчастьем вечно одни неприятности.

Один из солдат кивнул им и позвал в нишу. Фарамир уже сидел там в кресле под светильником. Он указал хоббитам на табуреты, а когда они сели, приказал подчиненному:

— Подай гостям вина, и пусть приведут пленного.

Сначала подали вино, потом появился Анборн, неся в руках Голлума. Он снял с него мешок, поставил его на землю и остался рядом, придерживая его за веревки, чтобы не падал. Голлум прикрывал глаза, пряча хитрый и злобный взгляд под бледными тяжелыми веками. Он выглядел очень несчастным, был совершенно мокр, от него несло рыбой (одну он все еще сжимал в руке). Редкие космы, как увядшие водоросли, свисали с его костистой головы, он булькал и хлюпал носом.

— Развяжите! — ныл он. — Веревка нас ранит, нам больно, мы ничего плохого не сделали.

— Ничего? — сказал Фарамир, внимательно глядя на пленника, и лицо его не выражало ни гнева, ни удивления, ни жалости. — Ты так думаешь? Никогда не делал ничего, за что заслуживаешь наказания? Ладно, за прошлое я тебе не судья. Но сейчас мы тебя нашли там, куда нельзя ходить под страхом смерти. За рыбу из этого пруда надо дорого платить.

Голлум выронил рыбу из рук.

— Не буду есть рыбу, — сказал он.

— Цена установлена не за саму рыбу, — сказал Фарамир. — Мы караем смертью за вторжение в этот горный уголок, за один взгляд, брошенный на озеро. Тебе даровали жизнь по просьбе Фродо, который уверяет, что чем-то тебе обязан. Но ты должен ответить на все мои вопросы. Как твое имя? Откуда ты явился? Куда идешь? Чего ищешь?

— Заблудились мы, потерялись, — ответил Голлум. — У нас нет имени, ничего мы не ищем, мы потеряли нашу Прелесть, ничего у нас не осталось, ничего. Только пустота. Везде пусто и голод, да, мы голодные. За несколько рыбок, за несколько мелких костлявых рыбок бедного несчастного хотят покарать смертью. Такая у них справедливость, такая мудрость.

— Может быть, мудрости нам и не хватает, — произнес Фарамир, — но справедливы мы настолько, насколько наша малая мудрость нам позволяет. Развяжи его, Фродо!

Фарамир вынул из-за пояса ножик и протянул его хоббиту. Голлум, по-своему понявший этот жест, взвыл и упал на землю.

— Спокойно, Смеагол! — сказал Фродо. — Ты должен мне верить. Я тебя в беде не оставлю. Отвечай на вопросы честно. Это тебе не повредит, а только поможет.

Он перерезал веревки, связывавшие Голлума, и поднял его с земли.