Две стороны. Том 2

– Маркус, не надо меня демонизировать, – устало сказал ван Нормайен. – Да, я планировал, что ты станешь учеником Соддерна и посредником, который поможет нам заключить новое соглашение. Подставлять тебя под удар я не собирался. К убийству Вильяма я также не имею отношения. Накануне мы заключили новый взаимовыгодный договор. Его смерть только навредило мне.

– Я знаю, что это не вы. Я же «допрашивал» убийцу, – мрачно сказал я и сложил руки на груди. – Соддерн на следующий день был очень льстив и добродушен. Тоже ваше работа?

– Нет, Маркус, исключительно твоя. Профессор тобой заинтересовался. Более того, пошел на значительные уступки, когда я намекнул, что ты можешь пойти в ученики не к нему. Ты не поверишь, но он высоко тебя ценил.

Я фыркнул.

– Я должен был стать сильным магом и вытащить его из колонии. Естественно, он меня ценил.

– Маркус, а если бы ты отказался, то что бы он сделал?

Вопрос поставил меня в тупик. Действительно, что? Натравил на меня своих учеников? Судя по реакции на его смерть, а вернее, ее отсутствию, они либо боялись, либо плевали на своего мастера.

– Соддерн был жестким, но талантливым преподавателем. Он находил к каждому ученику свой подход. Если бы он просто предложил тебе обучение, как талантливому студенту, ты бы не поверил, искал бы подвох и отказался. Поэтому он выдвинул условия.

Да-да, конечно. Профессор не так высоко ценил мои «таланты». Возможно, его интересовали наработки Адриана из моей головы. Устраивать спектакль, чтобы завлечь меня в свои ученики? Бред.

Он поступил проще – влез мне в голову, вложил мысль, а на следующем занятии поманил знаниями.

– Допустим, сейчас это не важно. Что вы планируете дальше? И какая у нас роль в ваших планах?

– Я не строю сложных длинных комбинаций. Много рисков, много переменных. Ты сам портишь себе жизнь. Я собираю кирпичики и складываю из них здание. Я так смотрю на свои действия. Один кирпичик здесь, другой – там, вот и готов милый домик.

– Домик не построишь без плана.

– И он у меня есть. Сейчас я планирую не дать аристократам назначить своего человека на должность командующего обороной Иллирии. Сам я на нее не претендую. Не вышел ни силой, ни званием.

– И это все?

– После решения этой проблемы, я собираюсь снова побороться за контроль над академией. Потом – заняться системой образования магов. У короля были обширные планы, но Катрон поставил на них крест. Я планирую оживить его идеи.

Вот только он пока не знает, что в этом вопросе у него есть конкурент. Или знает, но не показывает?

– И над этой системой вы будете иметь полный контроль. Все вольные маги будут у вас в кармане. Пять-шесть лет и послушная армия чародеев соберется под вашим знаменем.

– Это невозможно. И бессмысленно. Я просто хочу влиять на обучение магов. Это позволит мне приступить к целям, которые наметил твой дядя много лет назад.

Я не стал говорить, что Адриан мне не родственник. Очевидно, окружающие для себя все давно решили в этом вопросе. Мое мнение по этому поводу их не волнует.

– Он хотел правил, гарантий и порядка. Для всех, – веско сказал ван Нормайен.

– Звучит непонятно, глупо и идеалистично. Мы точно говорим об одном человеке? Камет предпочитал что-то осязаемое и материальное.

– Адриан хотел, чтобы борьба между магами шла в определенных рамках. Неважно, кто сражается – благородные между собой или вольные маги с аристократами, как в нашем случае. Противостояние должно идти по определенным правилам, существуют безопасные зоны, а маги без перстней не попадают под удар ни в коем случае.

Учитывая историю семьи Адриана… Да, он мог такого хотеть.

– Естественно после резни в Соттоме он не мог такого требовать. Да и это было уже невозможно. Наша партия оказалась истощена войной, выжившие члены высланы, простецы запуганы. Адриан просто громко хлопнул дверью перед уходом.

– Что из себя представляла ваша партия?

– О! Это было объединение безродных магов, изгоев, военных, чиновников, купцов и промышленников. Многих из них ты знаешь, твои учителя были ее первыми лицами. Мы долгое время жили под защитой владыки трех миров. И в Катроне сполна отплатили за это. Этим и воспользовались благородные, надавали на короля и верные рода, уничтожили конкурентов.

Помолчав несколько секунд, Змей продолжил:

– Нас называли «молодая кровь». Вильгельм Третий планировал, что мы станем противовесом усиливающейся в мирное время аристократии, но мы не успели. Сейчас я собираю осколки этого объединения, чтобы хоть как-то противостоять нашим врагам.

– Интересно. Главный защитник вольных магов…

– Имеет в жилых больше «волшебной крови», чем следует. Маркус отличие вольного и мага из младшего рода только в воспитании. Клеймо у нас одинаковое, я тоже в семнадцать лет проснулся с ним. Младшие рода – это просто объединения чародеев, которые смогли скооперироваться несколько столетий назад. Они имеют знания, силу, прошлое и кровные узы. Но с точки зрения биологии мы все одинаковые. Тем более, я изгой и прав у меня меньше, чем у любого в этом доме.

– И как вы оказались в таком положении?