Две сестры

— Но самолюбие автора, голову которого уже вскружил успех, вы готовы пощадить? — поддразнил он ее, и его голубые глаза озорно блеснули.

— А вот теперь вы вкладываете свои слова в мои уста, — парировала она. — Разве я говорила, что у вас головокружение от успеха?

— Даже после того, как я только что самым бессовестным образом вынудил вас сделать мне роскошный комплимент?

Улыбнувшись, он взял в руки экземпляр своего романа, размашисто расписался на нем и протянул ей, держа раскрытым на титульной странице. Опустив глаза, она с удивлением отметила, что автограф адресован ей:

«Линдсей, вы согласитесь поужинать со мной сегодня вечером? Ваш покорный слуга, Рэндалл Крейг».

— За мой счет, — поспешил добавить он, когда она озадаченно посмотрела на него. — Книга, я имею в виду. Я хотел, чтобы у вас был свой собственный подписанный экземпляр. — Вытащив бумажник, он извлек оттуда две хрустящие купюры и протянул их ей — это были первые деньги, полученные ею непосредственно от автора. — А насчет ужина… — Он говорил преувеличенно небрежным тоном, словно намекая на то, что это всего лишь дружеское приглашение. — Я еду в Монтерей на конгресс и поэтому решил остановиться в вашем городе на ночь. Кроме того, я надеялся, что вы позволите мне искупить свою вину за то, что давеча подвел вас.

Из авторской биографии Рэндалла Линдсей знала, что он живет чуть выше по побережью, в Сан-Франциско. Не настолько далеко, чтобы не вернуться туда и без проблем успеть утром к началу конгресса в Монтерее. Она вдруг подумала: а не остался ли он специально для того, чтобы поужинать с ней? Перспектива выглядела заманчивой, пусть даже он таким образом лишь приносил свои извинения.

Но у нее было неотложное дело нынче вечером — заседание книжного клуба, на котором она председательствовала.

Впрочем, с этим вполне справится Керри-Энн, решила она. Сестре все равно придется присутствовать — они с Олли будут продавать кофе и булочки. Неужели она хочет слишком многого, ведь надо всего лишь приглядывать за порядком и, в крайнем случае, пробить несколько чеков? Не успев сообразить, что она делает, Линдсей услышала собственный голос:

— С удовольствием поужинаю с вами, мистер Крейг.

Она предложила сходить в небольшой итальянский ресторанчик за углом, куда часто водила заезжих авторов. Место было достаточно уединенное, но без излишней романтичности, так что она не будет особенно терзаться угрызениями совести из-за того, что приняла предложение Рэндалла, незадолго до этого отказав своему приятелю. Хотя у Гранта нет повода для обиды и возражений. «Это всего лишь бизнес», — сказала она себе. Знакомство с авторами являлось его неотъемлемой частью. Что же делать, если в данном конкретном случае автор оказался очаровательным и обаятельным мужчиной? Это не имело для нее особого значения.

* * *

Линдсей прибыла в заведение Паоло за несколько минут до назначенного времени, посему до появления Рэндалла ей удалось занять один из уютных столиков, притаившихся в задней части ресторанчика, у дровяной печи. И уже через полчаса, благодаря живительному воздействию бутылки красного вина, итальянской закуски «ассорти» и волшебных fettucine al limone[42] Паоло они были счастливы настолько, насколько это было возможно в подобной ситуации.

— Я и не подозревал, что такие спагетти подают за пределами Италии, — сказал Рэндалл, отламывая хлебный мякиш, чтобы собрать с тарелки остатки соуса. На лице его отражалось столь неподдельное удовольствие, что Линдсей ощутила, как в груди у нее зарождается теплое чувство к нему, которое при всем желании нельзя было посчитать проявлением делового интереса.

— То, что Паоло не может вырастить или купить здесь, он закупает на родине — даже муку, из которой готовят спагетти.

— Неудивительно, что у них такой божественный вкус. — Рэндалл сунул в рот последний кусочек пропитанного соусом хлеба и принялся медленно жевать, закрыв глаза, словно мысленно принимая причастие, прежде чем запить это удовольствие глотком вина. — Когда я был маленьким, мы каждое лето по целому месяцу проводили в Италии с семьей отца, — сообщил он ей. — Они жили в маленькой деревушке Монтепульчиано, к югу от Сиены. Для меня с братом это был рай на земле. Мы ели, как короли, целыми днями бегали по улице босиком, и нас безбожно баловали наши nonnas[43] и tias[44].

Линдсей вспомнила, как впервые ощутила дуновение соленого ветра на своих щеках и ласковое тепло волн, щекочущих ее босые ноги, когда брела по берегу океана здесь, в Лагуне Голубой Луны. Тогда она решила, что, наверное, умерла и попала в рай. — Ну, и как так вышло, что, имея отца-итальянца, вы обзавелись фамилией Крейг? — поинтересовалась она.

Он улыбнулся.

— Энтони — мой отчим.

— Ага, тогда понятно.