Две половинки

– Да при чем тут женщина?! – возмутилась теткиным непониманием Стаська. – Он испугался, что у нас все получилось как-то всерьез, без обычных игр, флирта, возможности отступления! Я не знаю, как так вышло, но мы оба это чувствовали, понимали! И он переполошился и сбежал! И ушел так! По глазам, движениям было понятно – бесповоротно, навсегда!

– Не факт! – задумчиво возразила княгинюшка. – Ты видишь все однобоко, с позиции своей боли, и вывод делаешь исходя из этого. Может, он не от тебя и ваших разразившихся чувств сбежал, а от своего прошлого. Ты же про него ничего не знаешь. Тридцать девять лет, мужик-орел, умница, молодой, интересный, а семьи и детей нет. Может, ему так досталось, что он не хочет, боится переживать все заново. Только вот что именно? Вопрос! Он сильный мужчина, лидер, вождь, и привык брать всю меру ответственности на себя, в работе уж наверняка! Но я тебе точно скажу, что так не бывает, чтобы на работе мужик – вождь, а дома – размазня! Боец – он везде боец! Но и сильные мужики имеют право чего-то бояться и осторожничать, особенно если им жизнь уже так наваляла, что мало не показалось, по полной программе! Ты вон, в детстве обожглась, проверяя на ощупь красивый газ, больше в огонь руки не суешь. Вот и он свой рефлекс заимел. Знаешь, как у Зощенко: «Герой и трус ощущают одно и то же, разница в том, как они поступают».

– И к чему твоя защитная речь? – нахохлилась Стаська.

– Да к тому, что вернется твой Больших! – уверенно заявила Сима.

– Нет, – покачала Стаська головой.

Сима махнула на нее рукой, как на дитя глупое.

– Как я понимаю, для него это был не одноразовый, подвернувшийся секс. Значит, вернется! Он испытал настоящее, сильное, переворачивающее все до дна чувство, и теперь ему не ужиться с манной кашкой вместо чувств! Помучается, попробует жить, как раньше, в полнакала, без сердца, без любви, без тебя – и вернется!

Стаська задумалась, у нее перед глазами стояло его лицо, когда, поговорив по телефону, Степан вернулся к ней в кухню: лицо все решившего и уже отрезавшего с болью и кровью мужчины.

Бесповоротно. Окончательно. Точка.

– Нет, – тихо повторила Стаська, – не вернется. А я теперь не знаю, как жить.

– По возможности с удовольствием, – предложила княгинюшка. – Это тебе сейчас, когда рана только получена, кажется, что жить невозможно, так больно.

– Только не говори про доктора-время!

– Не буду, – мягко улыбнулась Сима.

Она задумчиво погладила Стаську по голове, улыбаясь печально и мудро, и огорошила племянницу, заметив:

– Это было неизбежно.

– Что? – не поняла Стаська.

– Что на тебя обрушатся сильные, глубокие чувства, страдания и радости.

– Я бы обошлась! – недовольно буркнула Стаська. – Вот на фига такие «радости»? И почему именно на меня?

– С твоей жизненной позицией монфешиста…

– Попрошу без иностранных словечек, особливо французских! Мне они во! – и она обозначила, проведя ребром ладони по шее, степень наполненности – по работе хватает!

– Хорошо. Сиречь пофигиста и наплевателя! – рассмеялась легко княгинюшка. – Ты так старательно избегала сильных эмоций, чувств, ситуаций, что проведению это надоело. Сильному человеку многое дается, но и платить приходится гораздо больше, чем людям слабым и безвольным.

– Это ты у нас в семье сильная, – возразила Стася, – у тебя характер! А я так… погулять вышла!

– Не гневи Бога, Слава, уж тебя-то он характером не обидел!

– Да ладно! – категорически не хотела соглашаться племянница. – Когда это я сильной была?

– Всегда. С детства. Напомнить ситуации?

– Ну, например! – потребовала доказательств Стася.

Не хотела она быть сильной! Что еще за дела?! Не надо ей этого! Лучше она побудет слабой, несчастной – вон у тетки под крылом отсидится!

– Например, музыкальная школа, – не предоставила возможности отсидеться Серафима. – Или твои вечные экзамены, или припомнить, как ты на свидания ходишь? Еще фактов?

– Неубедительно! – капризничала Стася.

– Неужели? – рассмеялась задорно тетка.

Обратив внимание на то, как шестилетняя дочка подпевает всем песням, которые услышит, ни разу не сфальшивив, родители пришли в неописуемый восторг, объявили Стаську еще одним семейным дарованием и решительно заявили – в музыкальную школу!

Стаська пребывала в блаженном неведении о данном решении, не обсуждаемом с ней, до последнего момента, до часа «Икс», в который должно было состояться собеседование и ее, Стаськино, прослушивание в музыкальной школе.

Папа с мамой, держа дочь за ручки, не без благоговения привели Стаську к известной преподавательнице, у которой еще папа учился, и объяснили перед дверью в кабинет задачу.

Стаська их внимательно выслушала, от комментариев воздержалась, своим мнением по данному вопросу не поделилась и лишних вопросов не задала.

Хорошая, послушная девочка! Гордость родителей!

Чтобы жить в одной квартире с двумя скрипачами, фанатично влюбленными в свое дело и занимающимися при любой возможности, надо обладать весьма устойчивой психикой, бесконечным терпением или ну уж очень любить музыку!