Две остановки до чуда. Рассказы

Вот он, Рыцарь, несется во всю прыть по дороге из желтого кирпича. На пределе разрешенной скорости! Первые жертвы уже принесены — это пятьдесят монет, отданные Стражу Дорог ввиду отсутствия техосмотра у Боевого Коня. Только бы успеть! Вот, впереди уже чернеет зияющая дыра Пещеры Дракона. Но что это? Какой–то вихрь подхватил Рыцаря, поднял его в воздух. Ба! И Дракон тут же, кружится в том же смерче. И Принцесса, уже основательно проперченная, обложенная яблоками и нашпигованная чесноком…

Сооружение блистало никелированными частями, приятно пахло маслом, обильно покрывавшим огромные шестерни. Цепи, колеса, маятники — чего только здесь не было! Все это походило на три карусели, плоскости вращения которых располагались под углами друг к другу. Но пока агрегат стоял без движения.

— Ну, что ж, попробуем, — ухмыльнулся Кузнец, поднимая огромадный рычаг, удерживавший главную шестерню, — вроде все привязаны крепко, несчастных случаев не предвидится.

— А… Не съест? – Господь Бог указал на Дракона, поминутно распахивающего огромную, что у кашалота, пасть.

— Обижаешь, начальник! Здесь все как часы. Программный механизм, надежный, как в старой стиральной машине–автомате!

Колеса–карусели провернулись. Дракон схватил Принцессу, долю секунды он даже удерживал ее в когтях, но тут последовал удар по рогам – мечом подплывающего под углом Рыцаря. И вот плоскости движения Рыцаря и Принцессы совпадают, они целуются, после чего из часов над головой Благородного Героя выскакивает – точно канарейка – золотой венец, хлопает новоиспеченного короля по макушке – и тут же пружина убирает вожделенный гловной убор обратно, дверца захлопывается… В пасть Дракона летит что–то маленькое, челюсти захлопываются, на глазах чудища – слезы.

— Я тут с Тотом посоветовался, он ведь еще в одном из воплощений – Гермес, Бог Торговли, — объяснил Гефест, — Это он снабдил меня принцессами. Целый набор пачек чая – Принцесса Гита, Принцесса Нури и так далее, со всеми остановками… Разноцветные! Надо же разнообразить драконье меню, а то скажет, что одной и той же принцессой кормят. Что самое удивительное – поставка бесплатна, они рекламный ролик снимать будут…

— Да, неплохо! – кивнул Господь Бог удовлетворенно, — похоже, проблема решена. Запусти–ка еще раз!

— Механизм в автоматическом режиме. Вот, смотрите – они вновь сближаются!

Снова щелкнули драконьи челюсти, поглощая очередную пачку чая «Принцесса Нури», Благородный Рыцарь получил венцом по башке — короновали, надо понимать, а Принцесса – романтический поцелуй — ну, это даже дети знают — любовь! Заказчики удовлетворенно кивали.

— А металл надежный? Ничего не сломается? – допытывался Господь.

— Да я титана не пожалел, сработано – на века! – с гордостью заявил Кузнец.

— Как? Какого титана? Неужели лучшего друга? – Диавол выглядел ошеломленным.

Господу Богу стало очень неловко, что у него такой невежественный спутник. Ведь он знал, что титан – это не только Прометей, но и большой кипятильник…

Накормить друга

Сергей Васильевич с прискорбием рассматривал отражение чей–то изрядно отощавшей физиономии в небольшом зеркальце. Экая серая бледность! «Я это или не я?». Решившись, наконец, что там, в зазеркалье именно он, страдалец потянулся к бритве. «А зачем мне, собственно, бриться?» — пронеслась в нечесаной голове мысль.

В августе девяносто восьмого разразился кризис, Сергей Васильевич, год назад пристроившийся к денежному, зелененькому такому местечку, неожиданно оказался без работы. В аккурат отгуляв отпуск, без копейки денег. Фирма–кормилица не то, что лопнула, нет, этот воздушный шарик, державшийся на товарных кредитах крупных фирм, просто тихо сдулся, отдав долги. А Сергей Васильевич остался без работы, что неприятно, и без денег, что и вовсе непереносимо. Потыкался у друзей — вакансий нигде нет. Сказывалось тяжелое наследие советских времен, интеллигенция уже совершенно утратила способность к выживанию в переменчивом мире, даже элементарный поиск работы превратился в непосильную задачу. На фирму его устроили старые друзья, однокурсники. А теперь предстояло действовать самому, да еще этот кризис! С горя Сергей Васильевич дернулся обратно, на завод, за деревянными. Но и там его ждал отказ, производство остановилось, зарплату не выплачивали.

«Ну и что, безработный, все одно — нельзя терять человеческий облик!» — и бритва была пущена в дело. Теперь — в ванную. Тюбик с фирменной зубной пастой выдавил последнюю капельку еще позавчера, но — о счастье — на антресолях, среди инструментов, нашелся коробок с зубным порошком. Сергей Васильевич когда–то оставил его последнюю треть «Особого с двууглекислым натрием» для чистки чего–нибудь, например, серебряного сервиза, коего пока что куплено не было, но в светлом будущем, да еще при таких много–сот–баксовых заработках…