Две недели зимних четвергов

Председатель слушал, шевелил усами, молчал. Потом разом оборвал все прения и стал командовать: кто, куда и с какими обязанностями. Чувствовалась военная выучка. Среди прочего предложил женам пока ничего не говорить во избежание паники. Так и порешили и разошлись по домам готовить оружие и готовиться самим. А к вечеру, когда только едва начало темнеть, засели у себя в огородах и садах. Егор, Клюев и председатель выдвинулись на исходную позицию. Егор с собой ружья опять не взял — предстояла встреча.

Сидели, молчали, только Клюев нервно барабанил по шлему пальцами. Наконец председатель, еще раз глянув на часы, поднялся:

— Пора.

Егор тоже встал. Клюев суетливо кинулся к мотоциклу.

— Да погоди ты! — одернул его председатель. — Через пятнадцать минут, не раньше! И кати его на руках как можно дальше, потом только заводи. Инструкции помнишь? Ну все, давай, — кивнул председатель Егору. — Ни пуха…

— К черту! — сказал Егор, подмигнув Клюеву, и пошел вперед. Председатель, обождав немного, двинулся за ним, пригнувшись и перебегая от куста к кусту. В сгустившейся темноте он был почти незаметен.

11

На этот раз пришельцев было двое. Сбывались предсказания председателя, который, поразмыслив, предложил на совещании, что, видимо, у «монахов» времени действительно нет и, скорее всего, они плюнут на деликатную разведку и решатся провести просто повальный обыск села. Может быть, даже применяя оружие. А потому Егору на встрече нужно быть готовым ко всему, в том числе и к неприятному разговору уже не с одним «плащом», а и с его начальством.

Пришельцы стояли неподвижно у «Жигулей». Егор мысленно ругнулся. За всеми приготовлениями он совершенно забыл о застрявшей машине. Что ж, теперь до конца этой истории времени заняться ею не будет.

Он не стал подходить к «монахам» слишком близко, остановился метрах в четырех-пяти.

— Доложите об успехах! — резко скомандовал знакомый голос.

Егор усмехнулся — ишь ты, уже «доложите». Страха не было, появилось даже некоторое чувство превосходства. Сейчас мы вас, обормотов!

— Нет ничего такого в селе, что бы вас интересовало! Никаких животных странных, никаких крокодилов и змей! Обошел я все дома, посмотрел, с людьми поговорил. Ничего нет. Напуган только народ. Боятся из домов выходить, на ночь запираются. Как во время войны! — и остановился, ожидая ответной реакции. Одновременно он вслушивался в ночь, ожидая, что вот-вот вдалеке затрещит мотоцикл Клюева и можно будет под благовидным предлогом, как не справившемуся с заданием, ретироваться.

Короткое молчание, и голос, звучавший теперь ровно и глухо, произнес:

— Идет война. Давняя и жестокая. До сих пор она не касалась вас, потому что было кому прикрыть вашу планету, отвести от нее беду. И вот теперь, когда помощь потребовалась от вас, вы лжете, укрывая наших злейших врагов.

Егор натянуто улыбнулся. Нельзя сказать, чтобы патетика пришельца оставила его равнодушным. Но игра началась, и нужно было ее продолжать.

— С чего вы взяли, что я лгу?

«Монах», что стоял слева, махнул рукой, и из-за «Жигулей» выступила еще одна темная фигура. Егор смотрел на нее, с ужасом понимая, что это не пришелец, это свой, земной человек. Только кто же? Ничего различить нельзя было, лицо в темноте не угадывалось, видно только, что третий, землянин, плаща с капюшоном не носил, одет был в короткую куртку, без шапки на голове.

— Повторите то, что вы нам рассказали! — потребовал пришелец, и тот покорно забубнил:

— Ну, это, зайцы какие-то космические у Попова Александра Ивановича. А помогает ему племянник, что из города приехал.

Голос тоже был незнаком или изменен специально. Егор соображал это и чувствовал, как слабеют колени. Как бежать теперь?

Пришелец опять повернулся к нему.

— Ну, вот все и разъяснилось. У нас нет больше времени ждать. Но есть возможность самим найти тех, кого вы прячете. А поскольку вы стоите на нашем пути, то начать придется с вас. — И рука его стала медленно подниматься, блеснув чем-то удлиненным, угрожающим.

Секунды растянулись в часы, мир вокруг застыл, и только оружие поднималось неотвратимо, плавно. Егору показалось, что нет сейчас такой силы, чтобы смогла остановить это движение. Ноги не слушались, он даже не пытался бежать, следил за рукой пришельца и ждал удара.

Голос председателя разорвал тишину, она лопнула реально, ощутимо, и секунды опять забились, полетели, заставили ожить, действовать.