Две недели с незнакомцем

Господи! Ну как же все усложнилось! Он оказался столь очарован своей женой, что почти разрушил план, как подобраться ближе к Изабелле. Ему необходимо немедленно починить все сломанное. Это нужно сделать как можно быстрее.

И не просто на обычном свидании.

Хотя все его инстинкты кричали, что он должен тут же отправиться к Люси и поцелуями стереть огорчение, им причиненное, Саймон успокоил себя утверждением, что они ведь женаты. У него еще будет время разобраться в своих чувствах, и целая жизнь, чтобы наладить отношения с женой. Но не в данный момент. Не раньше, чем он исправит неприятности, которые он натворил в отношениях с Изабеллой. Когда в этом деле будет наведен порядок, он вернется к проблемам своего брака.

И не осмелится он прийти в постель к Люси, пока все не будет под контролем.

Хотя эта пытка грозила его погубить, оставаться вдали от чувственных радостей, которые он находил в объятиях жены, было единственным способом сохранить сосредоточенность на деле. Фокс был прав: он, Саймон, утратил в работе целенаправленность. Но зато он нежданным образом нашел в Люси нечто столь изумительное… что был просто ослеплен восторгом.

Он потер грудь там, где сердце. Интересно, а Люси тоже чувствует это? Он ведь не ошибся, ощущая ярость ее отклика в карете, когда стирал из ее сознания память о руках другого мужчины. Что она тогда сказала?

«Я не хочу ничьих прикосновений, кроме твоих». И он понял, что она знает об Изабелле. Ей не больше нравилось, что он проводит время с другой женщиной, чем ему ее прогулка на террасу со Стендишем.

Саймон ощутил, что губы его растянулись в дурацкой довольной ухмылке, и с трудом вернулся к обдумыванию непосредственной задачи. Первым шагом должно стать возвращение каким то образом благорасположения Изабеллы.

В дверь кабинета постучали, и на какой то радостный миг сердце его дрогнуло: он подумал, что это Люси. Затем, вспомнив, что не должен поощрять их крепнущую связь, по крайней мере сейчас и на ближайшее время, он поник головой.

Если это окажется Люси, ему придется отослать ее прочь, и он не знал, как сможет вынести вновь горечь в ее прелестных глазах.

Стук повторился. Взяв себя в руки, он резко произнес:

– Войдите.

Предчувствие обмануло его: это был Доббинс.

– Это только что пришло для вас, милорд. Очень срочно.

Саймон взял у дворецкого письмо.

– Спасибо, Доббинс. Пожалуйста, уходя, закройте за собой дверь.

– Хорошо, милорд.

Саймон едва заметил его уход. Он узнал почерк на конверте и внутренне весь собрался, готовясь прочесть находящееся внутри заслуженное порицание.

Девингем, явитесь в мой дом завтра в 11 часов утра.

Без опоздания.

Холл.

Неужели сэр Эйдриан тоже присутствовал на балу у Херрингтонов? Саймон этого не помнил. Но даже если его начальника там не было, сплетня вполне могла успеть до него дойти. И теперь сэру Эйдриану необходимо было обсудить это дело с ним лично.

Понятно. Иного он и не ждал.

Саймон отложил записку и потянулся за своим бюваром. Чем скорее он вернет себе симпатию Изабеллы, тем скорее сможет заняться порученным ему заданием.

На следующее утро Люси проснулась и поняла, что Саймон к ней так и не приходил. Опрос слуг разъяснил, что он уже позавтракал и покинул дом.

На сердце у нее лежала тяжесть, но она оделась и занялась повседневными делами. Она послала письмецо Джин и ожидала, что та нанесет ей визит, так что когда незадолго до полудня на пороге ее гостиной появился Доббинс и объявил, что к ней посетитель, Люси подумала, что это ее американская подруга.

– К вам мистер Фоксуорт, миледи.

Люси отложила в сторону вышивание и встала с дивана. В комнату, прихрамывая, вошел Фоксуорт. Он остановился сразу за порогом. Голубые глаза его сверкали, рот кривился в понимающей усмешке.

Люси перевела взгляд на дворецкого:

– Это все, Доббинс.

Дворецкий с невозмутимым видом удалился. Фокс протянул руку и закрыл за ним дверь. Люси подняла брови.

– Не думаю, мистер Фоксуорт, что это вполне прилично.

– То, что я собираюсь вам сказать, вряд ли вы сочтете приличным для слуха ваших слуг. – Не дожидаясь приглашения, он пересек комнату и уселся на стул напротив нее. – Простите пренебрежение приличиями, леди Девингем, но мое колено отказывается поддерживать церемонии.

– Пренебрежение приличиями – это то, чего я от вас всегда жду. – Она снова взяла в руки вышивание. – Если вы хотите видеть моего мужа, то он куда то уехал.

– Я хотел видеть вас.

Пальцы Люси задрожали от его категоричного тона, но она заставила себя сосредоточиться на ровных стежках… Она не позволит ему запугать себя.

По крайней мере не покажет ему, что он ее пугает.

– Зачем вы хотели меня видеть? – Она успела вколоть иголку, протащить ее сквозь ткань, повторить это движение…

– Я хочу обсудить с вами одно дело, леди Девингем.

– О!.. – Она снова вколола иголку, протащила нитку сквозь ткань.

– Речь пойдет о вашем отъезде из Лондона.

Она потянула нитку так сильно, что ткань сморщилась. С досадливым выдохом она перевернула пяльцы обратной стороной и ослабила нитку.