Дважды в одну реку

– Регин, давай, может, все-таки в ресторан? Зачем тебе такие нервы и усилия? – Митя переживал не меньше Регины, но вовсе не из-за того, что подумает его мать. А потому, что это так беспокоило Регину.

– Ты же сам все знаешь. – Регина уткнулась в шею Мити и вдохнула родной запах. Краем глаза отметила охапки тюльпанов и нарциссов, расставленные в вазы по всей кухне. Ну до чего же хороши! Никакого сравнения с покупными.

– Поверь, она уже давно изменила свое мнение о тебе. И даже если бы не изменила, какое это все имеет значение?

Некоторое время они так и просидели, обнявшись. Потом Митя отправился на уже традиционную утреннюю пробежку. За последние полгода он сбросил весь лишний вес, так что необходимости в ней уже не было, но привычка осталась. А Регина, тихонько напевая, принялась хлопотать на кухне. Замесила тесто для оладий. Они получались у нее страшненькими, но очень вкусными – дети их обожали, а Регина смирилась с попранными законами здорового питания. В конце концов, когда еще можно будет насладиться горячими мамиными оладьями со сметаной и вареньем, как не в детстве?

На столе уже высились горкой свежеиспеченные оладьи, яркие детские тарелки и стаканы им в пару были расставлены в идеальном порядке, а холодное молоко перелито из упаковки в красивый кувшин. Не потому, что этого требовали социальные сети, а потому, что Регине так хотелось. В этот момент раздался звонок в дверь.

Регина, вытирая руки о кухонное полотенце, быстро прошла в коридор – Митя, как всегда, забыл ключи! Распахнула дверь, не глядя в глазок, и замерла на пороге. Екатерина Антоновна при полном параде и с прямой спиной, словно кол проглотила. К ее ногам жмется мальтийская болонка.

– Здравствуй, Регина, – кивнула как английская королева, быстрым взглядом окидывая жену сына. Надо же, с утра уже в форме. Симпатичный домашний костюм, волосы красиво уложены, синие глаза чуть подведены. Такой подход немедленно вызвал внутреннее одобрение.

– Екатерина Антоновна? – Регина даже не нашлась что ответить, так и замерла на пороге с дурацким полотенцем в руках.

Та молча кивнула.

– Но мы ведь… Я еще не готовилась к ужину, – глупо забормотала Регина, не понимая, что происходит.

– Очень на это надеюсь. Я собираюсь тебе помочь, Регина. Ведь я же не званая гостья, а все-таки семья, если ты не возражаешь.

– Я? – Регина уставилась на Екатерину Антоновну огромными испуганными глазами, а затем искренне и с облегчением рассмеялась. – Нет, конечно. Знали бы вы, как я переживала по поводу сегодняшнего ужина.

– Именно поэтому я и решила прийти, Регина. Будем переживать вместе. Я могу? – Она кивнула вглубь квартиры, и Регина, опомнившись, сделала шаг назад.

– Конечно, входите. У нас оладьи на завтрак, но вы, наверное, такое не едите?

– Не ем. Но уже давно склоняюсь к мысли, что закостенелость взглядов не приносит ничего хорошего. Поэтому сегодня я сделаю исключение.

И она сделала шаг в квартиру, чьи стены были украшены фотографиями ее сына. С той, которая сумела сделать его по-настоящему счастливым.