Дважды два выстрела

Она задрала голову. Вот, кстати, антресоли-то они тогда не осмотрели. Может, там целый архив спрятан. Подтянула притулившуюся под вешалкой табуретку поближе, взобралась, потянула на себя аккуратную, выкрашенную в цвет слоновой кости дверцу, немного опасаясь, что содержимое сейчас повалится ей на голову…

Но содержимого было немного. Кое-какая обувь, пакет с темно-зеленым пуховиком, пара-тройка пластиковых канистр, лыжи с двумя комплектами палок, старый потертый портфель…

Есть!

Усевшись прямо на пол, Арина отщелкнула замки, потянула дрожащими пальцами портфельные створки… и чуть не выругалась. Сверху возлежал пакет с новенькой фурнитурой для унитазного бачка. Под ним — три мотка разного провода, еще один пакет — тоже с сантехническими запчастями, включая лист чего-то похожего на белую резину и шмат давным-давно нигде не используемой уплотнительной пакли. Изолента — синяя и черная. Клещи. Ручная дрель. Гремящая банка из-под растворимого кофе — гвозди, шурупы и прочая железная мелочь. На самом дне портфеля покоились ножовка и небольшой топорик в брезентовом чехле. Арина прощупала дно и стенки портфеля — ничего. Ни потайных карманов, ни зашитых «ценностей». Просто старый портфель с инструментами. Не про ту профессию Маяковский писал, подумала она сердито: «изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды» — это ведь не про поэзию, это про нас, про следователей. Разве что ищем не только среди слов, но и среди всякого… мусора. Портфель она, впрочем, сложив в него «мусор», аккуратно вернула на антресоли. Еще и постаралась поставить его на то же самое место.

— Чего это у вас, Руслана Алексеевна… — донесся с лестничной площадки рассыпчатый мишкинский баритон.

Неожиданно донесся, так что Арина едва с табуретки не сверзилась.

Опираясь о косяк, спустилась на пол, сделала шаг, другой, осторожно потянула на себя входную дверь…

Нет, больше ничего не слышно, одно сплошное «бу-бу-бу». Побасовитее — Стаса, позвонче — соседкино. Хотя насчет «позвонче» не совсем правда. Руслана Алексеевна отвечала Мишкину как-то сипло, точно плакала недавно. А после и вовсе замолчала. Минуты через три замолк и Мишкин.

А из комнаты донесся зов Зверева:

— Вершина, ты где? Я закончил.

Действительно, времени его поиски заняли немного. Но результата — желаемого, во всяком случае — не принесли.

— Значит, кто-то все-таки был? — растерянно спросила Арина. — Ну то есть искомая пуля в чьем-то теле?

— Арина Марковна! — криминалист укоризненно покачал головой. — Даже я помню, что во время первого осмотра балконная дверь была нараспашку. Вот как и сейчас.

Балконную дверь на время следственного эксперимента они распахнули — для большей точности. В ту сторону и стреляли. Арина выглянула. Здоровенная ворона, старательно пытавшаяся оторвать зацепившийся за балконные перила грязно-белый шнурок, уставилась на незваную гостью с явным раздражением — чего приперлась, это моя веревочка! С минуту они взирали друг на друга: ворона — недовольно, Арина — выжидательно и даже с некоторым восхищением: какая, однако, уверенная в себе птица, ей надо, и все тут. И не боится даже. Она как будто видела, как в птичьей голове перекатываются шарики мыслей: хорошая веревочка, хочу, человечина большая, опасно, нет, руками не машет, камнями не кидается, не угрожает, может, уйдет, хочу этот шнурок… Поняв, что «человечина» уходить не собирается, ворона раздраженно передернула черными, матово блестящими плечами, произнесла громкое, явно ругательное «кар-р-р», резким движением оттолкнулась от перил и тяжело полетела куда-то в сторону, почти сразу пропав из виду.

Забавная птица, подумала Арина, может, Шубин ее прикармливал? Гнездится, наверное, где-то рядом, может, прямо на этом пустыре. И вполне может быть, видела что-то интересное… Жалко, что дикие вороны не разговаривают, вот бы расспросить ее. Хотя ночью они спят, так что ничего она не видела и не слышала.

Возле дома и поодаль торчали какие-то деревья, но — сбоку, на пути гипотетической пули ни одно из них не стояло. В основном же за балконом простирался пустырь.

Туда они все и переместились после столь же быстрого, сколь безрезультатного осмотра балкона.

Хорошо хоть дождя давно не было, все так же сердито думала Арина, не то мы бы тут вовсе застряли. Хлама в заполонявших пустырь зарослях бурьяна и амброзии попадалось изрядно, в том числе и металлического, так что детекторы пищали почти не переставая, сообщая о пивных банках, бутылочных пробках и прочем бесхозном железе. Мусор, так сказать, человеческого происхождения мешался со следами жизнедеятельности домашних питомцев — похоже, на пустыре собирались собачники со всего микрорайона.