Дважды два выстрела

— Если запах незнакомый, это мог быть запах после выстрела. Он уже практически выветрился, но если у вас «нюх, как у собаки», вы вполне могли пороховую гарь учуять. И, кстати, о выстреле. Вы уверены, что слышали его примерно в полночь?

— Так я ж говорю, телевизор выключила и спать собиралась, тут и бахнуло.

— На другие звуки в это время не обратили внимания? Музыка, человеческие голоса… Может, разговаривал кто-то?

— Вроде громыхало что-то, — неуверенно проговорила шубинская соседка.

— Громыхало? До выстрела или после?

— Вроде бы до… Как будто роняли что-то.

— Что-то большое? На что это было похоже?

— Да я ж не прислушивалась! Может, это вообще из какой другой квартиры, я ж не знаю. Егор Степаныч вообще тихий был сосед.

— Почему обязательно из другой квартиры? Если выстрел, который вы слышали, раздался из телевизора, там должно было быть и еще что-то слышно.

Руслана Алексеевна задумалась ненадолго, потом закрутила головой:

— Нет, точно ничего не было. Может, он телевизор только включил, а там выстрел, и он сразу громкость убавил?

— Может, — согласилась Арина.

— Вот когда легла уже, кто-то там бормотал. Только я думала, что это не там, а сверху.

— Бормотал? То есть Егор Степанович с кем-то разговаривал?

— Как он мог разговаривать, если уже мертвый лежал? Да и голос один был. Хотя и похожий на Егор Степаныча…

— И что этот голос говорил? — Арина подумала, что как-то странно: соседка вроде и согласилась, что выстрел мог быть «телевизионным», но тут же настаивает на обратном.

— Да не разобрать было! Но голос точно один был. Может, убийца с кем-то по телефону говорил?

— То есть, вы уверены, что был убийца?

— А как еще?! — возмутилась Руслана Алексеевна. — С чего бы Егор Степанычу в себя стрелять? Конечно, убили. И который убил, стал звонить, наверное, докладывать, что дело сделано.

Доказывать, что в полночь Шубин был еще живехонек, а смертельный выстрел раздался четырьмя часами позже, Арина не стала, оставила эту тему до следственного эксперимента.

— Ладно. Либо ваш сосед разговаривал сам с собой, либо в его квартире в это время, то есть когда вы слышали предположительный выстрел, находился еще кто-то, кроме хозяина. Как вы думаете, кто это мог быть? Даже если вы никого не видели, кто вообще к вашему соседу приходил?

— Да никто вроде… Хотя в последнее время видела. Бывал один такой… Молодой, весь из себя интересный. Плащ у него кожаный! Как у Высоцкого в «Место встречи». Только там был черный и блестящий, а у этого серый и такой… матовый.

— Часто приходил? Днем, вечером?

— Несколько раз его видела, а так-то, может, он и каждый день заявлялся, только я ж на работе. Вечером я его вроде видала, а может, и днем заходил.

— Узнать, если что, сможете?

— Ну… наверное. А! Он все ключи автомобильные на пальце крутил. Ну когда я его на лестнице видела.

— От какой машины ключи, не заметили?

— Да откуда ж мне знать! Я что, автослесарь?

— Брелок с каким рисунком? — нетерпеливо уточнила Арина.

— Вот чего не видела, того не видела, — Руслана Алексеевна явно расстроилась.

— Может, вы его во дворе видели? Ну когда приезжал, из какой машины вылезал?

— Да не попадался он мне во дворе! Только в подъезде.

Из чего следовало, что шубинского гостя Руслана Алексеевна видела в дверной глазок. Благословенны будь, бдительные соседи!

— Последний вопрос, Руслана Алексеевна. Вы женщина наблюдательная, скажите — какое у Шубина в последнее время настроение было? Как всегда или что-то изменилось? Не замечали?

— Хмурый он был. Сердитый. Раньше-то и сумку донести поможет и, бывало, пошутит. А в последнее время все мимо смотрел. Глядит и не видит. Поздороваешься, он буркнет «здра», и все.

— В последнее время — это сколько? Неделя, месяц?

— Не! Давно уже. С той зимы. Или с весны?

— То есть приблизительно полгода? Он сразу стал… хмурый или постепенно?

— Да я не присматривалась. Только помню, как вдруг подумала: что-то Егор Степаныч как будто какой-то не такой стал. Даже думала, может, обиделся на что-то? А только кто я ему, чтоб на меня обижаться?

— Кстати, про обиды. Может, он с дамой сердца поссорился? Женщины к нему заходили?

— Не видела, — сообщила Руслана Алексеевна тем же расстроенным тоном, как говорила про автомобильный брелок. Собачка, до того смирно сидевшая у нее на руках, вдруг завозилась, тявкнула, подскуливая.

— На двор ей надо, — расшифровала хозяйка. — Долго еще?

— Нет-нет, можете идти, спасибо.

Когда за Русланой Алексеевной закрылась дверь, Арина раздраженно повела плечами. Посмотрела на часы и рассердилась еще больше: убила на допрос два часа, а что в сухом остатке? Пластиковая пробка в кухонной раковине? Неизвестный визитер? Странное расхождение по времени слышанного соседкой выстрела и времени смерти?

Ах да, Стас же говорил, что и соседка сверху — молодая мамаша — слышала, как около полуночи «бабахнуло». Правда, всерьез не восприняла, тоже про телевизор подумала.

Может, и в самом деле — телевизор?