Двадцать пятое августа

Двадцать пятого августа у Даши день рождения. Ей исполняется восемь лет. Даша очень любит свои дни рождения и всегда с нетерпением ждет их. Задолго до этого дня Даша начинает считать, сколько осталось: еще месяц, еще неделя, еще три дня. Взрослые вокруг тоже смотрят загадочно и говорят: «Скоро у Дашеньки день рождения…»

Правда, немножко жалко, что этот день приходится на каникулы: подружки еще не вернулись в город с дач, и некого пригласить. Даже ее любимой подружки Юлечки, с которой они сидят за одной партой и почти не расстаются, – нет.

Рано утром, когда Даша еще спит, мама кладет ей под подушку подарок, и Даша, проснувшись, сразу лезет туда рукой и нащупывает что-нибудь, красиво упакованное в целлофан. Так начинается Дашин день рождения, когда она живет с мамой и папой. А теперь она гостит у бабушки с дедушкой, и еще неизвестно, как всё будет.

Накануне, двадцать четвертого, должна вернуться из санатория Марьяна, Дашина тетка. Даша, когда была совсем маленькой, звала ее «тетей Марьяной», а теперь зовет просто: Марьяна. Ну какая Марьяна тетя? – она совсем недавно сама в школе училась. Тем более что Даша растет, а Марьяна совсем не растет. Два года назад, когда Даша тоже гостила у бабушки с дедушкой, Даша совсем маленькой была, а теперь она вон как вытянулась, уже Марьяне по плечо. А Марьяна какой была, такой и осталась, только голова еще больше в плечи ушла. На улице, куда Даша ходит гулять, говорят, что у Марьяны горб растет. Шеи у Марьяны почти нет, и кажутся очень длинными руки и ноги; хотя сама Марьяна совсем не длинная. Только ни бабушка с дедушкой, ни мама с папой об этом ничего не говорят. По крайней мере, Даша не слышала. Правда, бабушка иногда украдкой тяжело вздыхает и мрачнеет лицом, поглядывая на дочь.

Но на улице свои порядки. Там так и зовут за глаза: «горбатая Марьяна». А Даша никакого горба у нее не видела. Разве горбатые такие бывают? Горбатыми только дядьки страшные бывают, Даша в кино видела. А тут Марьяна, и вдруг – горбатая. Никакая она не горбатая. Видит же Даша, когда Марьяна перед сном раздевается, – нет у нее никакого горба.

И еще на улице говорят, что Марьяна злая. И потому, мол, злая, что у нее горб растет, и что никто ее не возьмет замуж.

Даша всё лето играла с двойняшками Наташей и Леночкой. Теперь они с родителями на море уехали, и Даше стало скучно. Весь день она возилась одна во дворе со своими тряпочками и пупсиками и даже не выходила на улицу.

– Вот приедет Марьяна, будете с ней играть, – говорила бабушка.

И Даша очень ждала двадцать четвертого, когда приедет Марьяна, и двадцать пятого.

Марьяна приехала только после обеда, к вечеру. Даша играла на крыльце и поглядывала на дорогу. А тут зашла за дом, чтобы воды в кастрюльку набрать, и услышала, как стукнула калитка, и залаял Черныш. Даша радостно выбежала, утопив кастрюльку в бочке с водой, и увидела, что по тропинке к дому с большой сумкой идет Марьяна.

– Марьяна приехала! – закричала Даша. – Марьяна!

Из сарая вышел дедушка Миша и крикнул Чернышу:

– Замолчи!

– Папа, откуда у нас собака? – спросила подошедшая Марьяна.

– У Иванчуков взяли, – сказал отец. – Хороший кобель, злой. К нам он уже привык, а тебя не знает.

– Марьяна, Марьяна, – захлебывалась Даша, – он к тебе привыкнет, он знаешь, как к нам быстро привык. Смотри, я его глажу – и ничего. Марьяна, иди сюда!

Весь вечер Марьяна отдыхала с дороги, рассказывала, как отдохнула, что видела. Потом Даша слышала, как бабушка Надя тихонько спросила Марьяну:

– Ты купила Дашеньке подарок, ведь у нее завтра день рождения?

– У-у, – Сказала Марьяна, – я и забыла. Правильно, ведь завтра двадцать пятое.

– Что же ты? – укоризненно покачала головой бабушка Надя.

– Совсем из головы вылетело. Да и с билетами сейчас трудно, не знала, как уехать. Ничего, завтра сходим в магазин, я ей куплю что-нибудь.

И вот наступил этот день. Даша проснулась, когда Марьяна еще спала. Она сунула руку под подушку, – пусто. Отбросила подушку, обшарила всё вокруг, но подарка не было. Неужели ей сегодня ничего не подарят?!

Даша, как была в ночной рубашке, вышла на крыльцо.

– А, именинница наша проснулась, – заулыбалась бабушка Надя из огорода. – Сейчас, сейчас будет завтракать.

Пока Даша одевалась и умывалась, она всё думала, когда же ей будут дарить подарки? Ведь должны же ей хоть что-нибудь подарить!

И вот, когда все сошлись к столу, – встала отсыпавшаяся Марьяна, пришел из лесу дедушка Миша, уже успевший накосить целый мешок травы для кроликов, – бабушка Надя загадочно посмотрела на всех и куда-то скрылась, появившись через минуту с коробкой в руках.

– Дашенька у нас сегодня именинница! – торжественно сказала бабушка Надя и протянула Даше коробку. – Вот тебе, Дашенька, от нас с дедушкой подарок. Носи на здоровье и вспоминай нас дедушкой. Расти умницей, здоровенькой и слушайся старших.

– Спасибо, – сказала Даша и открыла коробку. Там, в карамельных конфетах лежали синие туфельки. Даша их тут же стала примерять. Туфельки оказались немного великоваты.

– Ничего, – сказала бабушка, – ты-то растешь, а туфельки не растут. К весне будут в самый раз.

Все согласились, что к весне туфельки будут в самый раз.

– А я тебе куплю сегодня что-нибудь, – пообещала Марьяна. – Пойдем в магазин, и ты себе выберешь.

Весь завтрак Даша чувствовала на себе особенное внимание и верила, что она действительно сегодня именинница.

После завтрака Даша вытащила из-под кровати коробку со своим игрушечным докторским набором и подошла к Марьяне.

– Марьяна, давай играть в больницу. Ты кем будешь?

– Ну вот еще, – отмахнулась Марьяна. – Не хочу я играть.

– Ну Марьяна, – скривила рот Даша. – Ну давай.

– Да ну тебя.

Так хорошо начавшийся праздник рушился. Даше вдруг сделалось так обидно, что она запищала тоненько, еле сдерживая слезы:

– Да-а, бабушка говорила, что когда ты приедешь, со мной играть будешь… Я тебя ждала… А ты-ы…

– Поиграй ты с ней, – попросила и бабушка. – Что тебе?

– Маленькая я что ли, в больницы всякие играть? Не хочу.

Даша сначала тоненько завыла, всхлипнула и заревела в голос.

– Дашенька, ну Марьяна действительно уже взрослая. Да и с дороги еще не отдохнула. Поиграй-ка одна, – стала утешать ее бабушка.

– Я и так всё время одна-а играа-ю-ю, – ревела навзрыд Даша.

Даше было уже восемь лет, и, конечно, она не первый раз сталкивалась с такой Великой Несправедливостью, которую ей подсовывала жизнь: ведь Даша так ждала этого дня и Марьяну, – и вот… Даша ревела в таком упоении, так сладко и громко, что скоро всем надоела. Марьяна встала и вышла во двор. И даже бабушка Надя не хочет ее понять!

– Ну что ты ревешь, будто мать родную похоронила? – стала ругать бабушка Дашу. – Рёвушка-корова.

Но Даше от таких слов стало еще обиднее, и она припустила с новой силой. Тогда бабушка Надя взяла Дашу за руку, отвела в ванную и плотно закрыла дверь.

– Пореви здесь, если очень хочется, – сказала она.

Даша немножко поплакала еще и от Великого Непонимания, а потом перестала: когда тебя никто не видит и не слышит, реветь совсем не интересно.

А через некоторое время Даша уже сидела у собачьей конуры и разговаривала с Чернышом. Вышла Марьяна.

– Марьяна, Марьяна! – закричала Даша. – Иди к нам, познакомишься с Чернышом. Он хороший.

Марьяна подошла ближе, но совсем близко подойти остереглась. Черныш не лаял.

– Не бойся, он не укусит, – гладя Черныша по спине, говорила Даша. – Подойди поближе.

Марьяна подошла.

– Погладь его, ну погладь. Видишь, я глажу. Он хороший, не бойся.

Марьяна всё еще с опаской протянула руку и слегка погладила Черныша между ушей. Черныш не проявлял никаких признаков враждебности, – прижимал уши и выгибался под ладонями. Марьяна перевела дух.

– Вот видишь, – не унималась Даша, – не лает. Он понимает, что ты своя. Я же говорила, я говорила…

Потом почтальонша тетя Зоя принесла открытку от мамы с папой. Они поздравляли Дашеньку с днем рождения и писали, что через несколько дней за ней приедет папа, – ведь скоро в школу. На открытке был нарисован смешной медвежонок в трусах; одной лапой он приподнимал шляпу, а в другой держал огромный букет незабудок.

Даша всё ждала, когда же Марьяна позовет ее с собой в магазин, чтобы купить ей подарок. Она давно уже присмотрела там себе игрушечный набор для стирки белья и, конечно, сегодня выберет его.

«После обеда сходим», – сказала Марьяна, когда бабушка Надя напомнила ей про обещанный подарок.

Но после обеда произошло вот что.

Марьяна понесла кролям миску с овощными отходами. Чтобы пройти к клеткам, нужно пересечь собачьи владения. Сам Черныш лежал в будке, поблескивая оттуда глазами.

Марьяна безбоязненно прошла мимо конуры, помня, что сегодня утром между ними установились хорошие отношения, как вдруг услышала поспешный звон цепи, оглянулась и увидела, что прямо на нее мчится Черныш. Марьяна бросилась бежать, но поздно: Черныш догнал ее и тяпнул за лодыжку. Проделав абсолютно молча свое коварное дело, он снова нырнул в конуру. Марьяна бросила миску и глянула на ногу: через длинные полосы содранной собачьими клыками кожи быстро проступала кровь.

– Ах ты ж… гад… – свирепея, процедила Марьяна. – Ах ты ж… Да я тебя…

Даша, наблюдавшая всю эту сцену в окошко, выбежала, когда Марьяна уже выдернула из земли длинную палку с рогатиной, что подпирала сучья у яблони, решительно подошла к конуре, сунула туда конец палки и с яростью стала колоть и тыкать забившегося там Черныша. Черныш визжал и, оскаля клыки, бешено грыз палку.

– Что ты делаешь?! – закричала Даша Марьяне. – Что ты делаешь?!

Марьяна, понимая, что в конуре с собакой расправляться неудобно, вытащила оттуда жердь и отступила несколько шагов назад.

– Он меня укусил! – тяжело дыша крикнула она.

Черныш, от бешенства и страха не соображая, что ему делать, в запальчивости выбежал из конуры и задергался на натянутой цепи. Марьяна с перекошенным от ненависти лицом снова принялась избивать его. Черныш, оскалясь, хрипел и рвал цепь, стараясь схватить зубами конец палки. Даша со всех ног с криком и плачем бросилась к Чернышу, обняла его и загородила собой.

– Не бей его! – кричала она. – Не бей!

– Уйди! – тоже кричала Марьяна. – Уйди, я убью его!

Изловчившись, из – под руки Даши, Марьяна с силой ткнула в бок Черныша. Тот затравленно дернулся в сторону, Даша потеряла равновесие и упала на спину прямо в лужу, что не успела высохнуть после дождя. Марьяна еще раз со всей силы так стукнула оставшегося без защиты Черныша, что острый конец полки обломился и высоко подскочил вверх.

Даше вдруг стало страшно. Она будто впервые увидела Марьяну: на своих неправомерно высоких ногах, головой, растущей откуда-то из живота, и длинными паучьими руками она представилась ей неожиданно зловещим горбуном из страшной сказки. И Даша отчаянно закричала в голос, пятясь и выползая из своей лужи.

На крики сбежались бабушка с дедушкой, у Марьяны отняли палку, подняли и увели в дом Дашу. Черныш снова забился в конуру и сверкал оттуда затравлено глазами.

К вечеру всё, вроде, успокоилось: Марьяна смазала зеленкой и заклеила пластырем ногу, Дашу помыли и переодели в чистое платье. Бабушка Надя свое отругала – за крики: «орали обе, как недорезанные, – что соседи подумают?» и «сумасшедший дом устроили»; Марьяну: «зачем ты подходила к собаке, она тебя еще не знает?» и «большая дылда, а ума ни на грош»; Дашу: «ты-то чего вечно суешься, куда не надо?», и всё в том же духе. Дедушка Миша махнул рукой на всё «бабское племя», от которого «шум только», отбил косу и снова отправился в лес – «там спокойнее».

Уже совсем ближе к вечеру бабушка сказала:

– Марьяна, что же вы в магазин-то не идете, закроют ведь?

Марьяна хмуро посмотрела на Дашу, буркнула:

– Пойдем.

Даше и руки Марьяне давать не хотелось, – шла, крепко зажав кулаки. Но ближе к магазину всё-таки немножко повеселела и уже воображала, как будет играть давно облюбованным ею таким замечательным игрушечным набором для стирки, – где такие маленькие расписные пластмассовые тазики и корытце, даже миниатюрная стиральная доска, – и всё это красиво упакованное в коробку с бумажными кружавчиками. Даша даже разговорилась понемногу и стала рассказывать Марьяне про свою любимую подружку Юлечку, с которой они сидят за одной партой.

Но в магазине вся сторона отдела игрушек была огорожена веревкой, а витрины накрыты упаковочной бумагой.

– Отдел не работает, – сказала продавщица соседнего, хозяйственного отдела. – С обеда уехала на базу.

– А вы не можете нам отпустить?

– Не имею права. Завтра приходите.

Даша хотела сказать, что день рождения-то у нее сегодня, а завтра у нее уже не будет дня рождения. Она вопросительно посмотрела на Марьяну. Но Марьяна лишь подняла брови и выставила вперед нижнюю губу, как бы говоря: «вот тебе раз».

Домой возвращались молча. Даше совсем не хотелось разговаривать.

Вечером, уже лежа в постели, Даша внимательно следила как раздевается Марьяна: она хотела увидеть горб. Но горба не было.

«Где же Марьянин горб?» – думала Даша. Она ведь видела его сегодня там, у будки Черныша, своими глазами!

– Что ты на меня так смотришь? – удивленно спросила Марьяна.

Даша еще раз пристально посмотрела на Марьяну, отвернулась к стене и закрыла глаза.

Двадцать пятое августа кончилось.