Два завоевателя

Потом он долго сидел молча, смотрел на воду. Сам не заметил, как начал обращаться к Матери Аварре, просил рассудить, прав он или не прав… Если отдать Карлину Барду, то Мелисендра точно будет его. Просил не осуждать строго за вторжение на остров, обвинил судьбу, которая, не спросясь, вырвала его из камеры забвения и швырнула сюда, в твою обитель, Мать. Что, уйти несолоно хлебавши? Он тоже человек подневольный. Так что ты прости, Мать Аварра. Видать, такая у Карлины судьба. У Барда тоже — ты и его прости. По крайней мере не карай смертью. Может, это испытание всем нам, и мы в любом случае должны пройти через него. Оно, может, тобой и выдумано, испытание это. Я не ропщу, помилуй Бог, я хочу, чтобы все по справедливости. Эрленда, конечно, не сохранишь, все равно Бард заберет его. Хороший пацан… Неужели и ему за наши грехи страдать? Прости, Мать Аварра. Я уж на колени бухаться не буду, грязно здесь. Не люблю с грязными коленями ходить. Никогда ни перед кем штаны на коленях не протирал. Ты поймешь почему. Вот такие пироги, Мать Аварра… Все сомнения, сомнения…

Все, о чем Пол рассуждал, касалось только его. Не было уверенности, что и Бард думает так же, тем более что для него двойник в любом случае — постоянная угроза. Поэтому время ли поддаваться благодушию, мечтать о счастье, когда дело идет о его голове? Реальность жестока… Не взять ли сразу Карлину в союзники, заключить с ней дружеское соглашение? Это что-то новенькое — с женщинами он еще никогда не дружил. Правда, с Мелисендрой выходило как-то по-другому. Потихоньку-помаленьку они сдружились. Крепко сдружились…

В этот момент затрещали кусты, послышались шаги на дорожке — Пол затаил дыхание, прижался к стволу дерева. Три служительницы шли по дорожке. В одной из них он с первого взгляда узнал Карлину.

Она похудела, лицо было бледно. Она оказалась мала ростом, вряд ли выше его груди. Волосы заплетены в длинную косу, заброшенную за спину. Двигалась легкой неспешной походкой. Опять эти рясы, напоминавшие мешки…

Пол во все глаза смотрел на Карлину, и чем пристальнее вглядывался, тем сильнее был обескуражен. Зримая, живая Карлина ввергла его в состояние шока. Это и есть знаменитая принцесса?! Женщина, сумевшая свести с ума самого Киллгардского Волка? Из-за нее он ни о ком и думать не мог?.. Ради нее он отказывается от Мелисендры?.. Чудеса, да и только! Мелисендра! Ягодка, спелая, вкусная. Красавица, умница, обладающая лараном, умеющая себя вести, украшение двора, а каков у нее язычок, все придворные повторяли ее шутки и колкости, — и эта замухрышка! Ну, держите меня вшестером!.. Мелисендра, статью явная королева, по крайней мере жена главнокомандующего, соратница, участвовавшая во всех походах, мать его сына — и эта сушеная монахиня? Согласен — может, у этой дамочки золотая душа, но что-то он раньше не замечал, чтобы Бард обращал исключительное внимание на внутренний мир своих любовниц. Например, той, которую они вдвоем трахали после сражения…

Этого не может быть! Бард не может хотеть ее!.. Исключено. Долгим взглядом Пол проводил удалявшуюся Карлину. Уж кому-кому, а ему прекрасно известны вкусы Барда. Он испытывает тягу к Мелисендре, ко всяким пышнотелым бабам, которым есть чем похвалиться. Но не к этой… Волк просто свихнулся на принцессе, слишком много надежд с ней связывал. К тому же она оказалась косвенной виновницей его изгнания, и он жаждет взять реванш. Бессознательно, конечно… Карлина — королевская дочь, он — бастард… Хорошо, это понятно, но вот что смущало, буквально приводило в недоумение — неужели Бард ди Астуриен искренне полагал, что я способен возбудиться при виде этой пигалицы? Да, он действительно верил, что я, увидев Карлину, покушусь на ее честь. Ну, знаете…

От этой мысли в душе Пола родилась тоска, безысходность. Неужели они до такой степени различны? Жуть брала от осознания той пропасти, что лежала между ними, самыми близкими людьми на свете.

И радость. Как-то было легче, что при всем физическом сходстве они были совершенно разными людьми, неповторимыми. Как и все остальные люди. Как все мы…

«Как бы то ни было, — решил Пол, — первым делом я должен подружиться с Карлиной. Мы должны заключить союз… Я никогда не променяю ее на Мелисендру. Это безумие. Мелисендра будет куда более представительной королевой. Пусть Бард берет Карлину. В этом случае я Мелисендру уж никому не отдам. Значит, надо доставить эту фанатичку как можно скорее. Пусть они сами разбираются в своих семейных делах. Мне она и даром не нужна. Пусть хоть тридцать раз будет принцессой».