Два заповедника

– Спокойно, Тан, спокойно, – прервал его Дасти. – Для всех остальных это будет бегство, понимаешь?

Через несколько секунд Тан уловил тонкость момента и гнев его поневоле сошел на нет.

– Теперь понял, – сказал он гораздо ровнее.

– Прекрасно! – кивнул ло Эрно. – Тогда вперед, за наусами, грузитесь и вылетайте. Мы с Филзом поможем запрячь.

Молодежь опешила.

– Что? Прямо сейчас? – растерянно уточнил ло Тан.

– А что? Припасы уже в корзине.

– Э-э-э… Мне надо за гитарой сбегать! – сказал сказочник. – Да и вещи мои в полости у Тана остались.

– Не надо никуда бегать, – усмехнулся ло Эрно, встал и коротко свистнул. Через некоторое время послышался легкий шорох – кто-то явно приближался к полянке, где стояла корзина. А еще спустя десяток секунд показался ло Филз, раздвинул густые ветви платана и на поляну вышла грустная Ванка. В одной руке она держала гитару ва Дас-ти, а во второй его походный мешок.

– Пойдем, Тан. – Ло Эрно тронул сына за локоть, потом обернулся к Артему: – И ты тоже ступай с нами, поможешь с наусами.

Артем был достаточно деликатен, чтобы понять: с наусами он поможет вряд ли, но уйти надо.

* * *

Через стойбище ло Уми прошел со скучающим видом – никто не сумел бы догадаться, чем он занимался последние несколько часов.

Никто и не догадался.

Он направлялся к штабной полости, но на полпути вдруг задержался, словно что-то вспомнил, потоптался на месте и неожиданно свернул к полости логвита Андира. Неожиданно – для любого, кто мог за ним наблюдать.

Андир ждал его. Не сам – за одним столом с ним сидели двое старейшин.

– Кто там? – окликнул логвит, заметив, что у входа стало темнее – ло Уми заслонил дневной свет.

– Это я, Уми! – назвался охотник.

– Уми? Входи!

Ло Уми отодвинул в сторону шкуру зубра, занавешивающую вход в основную полость, и шагнул – раз, другой. Сесть было некуда, поэтому он остался стоять.

– Ну, что? Проследил?

– Проследил, логвит! Они улетели.

– Вдвоем? Или втроем?

– Вдвоем. Перед отлетом со всеми троими долго беседовал отец ло Тана, а дядя стоял на страже. Я не смог подобраться поближе и подслушать, поэтому не знаю, о чем они говорили. Потом еще Ванка пришла, принесла вещи сказочника и гитару.

– Что еще?

Ло Уми пожал плечами:

– Да вроде все. Долго прощались, особенно ва Дасти с Ванкой. И улетели. Ло Тан с отцом и дядей провели их до самых кромок на носу. А я вот вернулся.

– Понятно. Молодец, Уми, ты нам здорово помог! Ступай, когда будет нужно – мы тебя снова позовем.

Охотник кивнул и вышел, сначала из основной полости, а потом и вовсе наружу.

Один из старейшин встал, прошел к шкуре, занавешивающей вход, отодвинул самый краешек и долго вглядывался – не ошивается ли кто-нибудь у входа в жилище.

– Он все равно удерет, – негромко заметил второй старейшина. – Не сегодня, так завтра.

Логвит Андир не ответил – только несколько раз протяжно, по-стариковски вздохнул.

– Разумеется, удерет, – проворчал второй старейшина, возвращаясь на прежнее место и усаживаясь. – И нам придется с этим смириться, Андир. Зато во время слияния к нам не будет никаких претензий. Что же до сопляка Тана – так, я думаю, поносит его, поносит над миром, да и вынесет назад, в клан. Может, еще и с невестой вернется. Это не бродяга-стихоплет, рано или поздно ему захочется пустить корни и наплодить детишек. Вспомни ло Эрно – таким же обормотом был, пока не женился. И ло Филз, и Херард покойный. Вся их кодла такая. Точно говорю.

– Твоими бы устами… – проворчал логвит, оставаясь мрачнее тучи.

Он думал еще довольно долго, но в конце концов все же объявил:

– Хорошо. Мы не станем его задерживать. Пусть летит.

Оба старейшины с облегчением вздохнули.

Глава седьмая

Биоцентр на шесть лабораторий Ник активировал прямо с утра, чтоб не оплошать перед биологами, если вдруг с зародышами что-нибудь не заладится. Потом подумал и рассчитал вторую улицу, решив не селить биологов в уже готовые коттеджи на первой, а поднять штук пять новых около биоцентра – пускай и живут рядом с работой. К похожему на краба спорткомплексу Ник присоседил пару кафешек-автоматов, а десятиметровому шпилю метеостанции предстояло начать третью улицу. Закладывая все новые и новые зародыши, Ник отвлекся от странностей Селентины, в вездеход не совался с неделю, а на лес даже не взглянул ни разу. Подстреленный кабанчик так и остался лежать в холодильнике – ни времени, ни желания освежевать его и закатить шашлык или еще какие печености не случилось. До сих пор процесс роста зародышей до такой степени совпадал с хрестоматийным, что Ник даже удивлялся: обычно в полевых условиях доля зародышей, по тем или иным причинам свернутым в сырьевые, не опускалась ниже семи процентов, здесь же пришлось свернуть всего пять штук, что составляло меньше двух десятых процента. Неподражаемый Питер мог бы быть доволен своим подчиненным.

Тем временем дорос сервис-центр, и Ник теперь мог слать отчеты на Землю прямо из своего коттеджа. Да и ретранслятор он вырастил помощнее корабельного. Городок медленно, но верно обретал лицо.