Два врага

До командира группы дошла суть приказа. Полковник ловил на себе удивленные взгляды, но через пару минут десантники полностью выгрузились на прошлогоднюю пожухлую траву и потянулись в сторону от ревущего вертолета.

Полковник запрыгнул внутрь десантного отсека, быстро нацепил на себя наушники внутренней связи и возбужденно скомандовал командиру вертолета:

– Поднимаемся. Взлетаем! Давайте, мужики, давайте! Приготовиться к удару НУРами.

– Понял, – раздался в наушниках спокойный голос пилота. Он уже ничему не удивлялся. – Взлетаем.

Рев вертолета усилился и шасси, спружинив, оторвались от решеток полевой вертолетной площадки. Плавно накренившись вперед, борт начал разгон с одновременным набором высоты. Пилот не совершал дополнительных маневров, чтобы не мешать стремительному разгону. Пройдя над чернеющим смешанным леском, пилот довернул летающую бронемашину в сторону блеснувшего в подступающих сумерках озера. Вертолет пронесся над заросшим мелкой березкой полем, над огромной, колышущейся стеной камыша, в которой полковник Носков рассмотрел тонкую полоску охотничьей тропы. Она, как неровная черная ломаная трещина в светло-коричневом каравае, отчетливо выделялась на общем фоне сухостойного тростника. Мелькнула внизу старинная гать из полностью сгнивших бревен и досок, пронесся под брюхом четко выраженный плавучий остров с тремя березами. С этой высоты, как при ускоренной съемке, сказочная громада Больших Донков раскрылась внимательному взору летчиков. За эти восемь – десять минут полковник не переставал переговариваться с командиром воздушного корабля, обозначая место предполагаемой цели на местности. Пилот задал пару-тройку уточняющих вопросов, в какой-то момент накренил вертолет, высматривая ориентиры. Дважды прошел над местом боевого бомбометания. Оператор вооружения доложил, что готов открыть огонь в любую секунду. Командир подтвердил полковнику Носову понимание ситуации и возможного местоположения врага и спросил:

– Товарищ полковник! Где ваши люди? Мы готовы работать.

Носков немедленно запросил по радио своих десантников об их позиции. Капитан Кузьмин без заминки доложил:

– Я – Узор-одиннадцать. Заняли позицию севернее, на безопасном удалении от плавающего острова. Вас видим и все фиксируем. Активности противника не замечено.

Ми-35 прошел над лодкой разведчиков и ушел на разворот.

– Они на месте! – крикнул полковник в микрофон гарнитуры и, мелко перекрестившись, скомандовал: – По готовности начинайте. По месту возможного сосредоточения противника огонь!

– Команда «огонь! Выполняю, – отозвался летчик и вывел свой летающий истребитель танков на истинный курс. Стабилизировал линейную траекторию и пошел «стрелкой» на боевой заход. Еще раз выровняв вертолет для удара, удерживая ориентир «три березы» в перекрестье пассивного прицела и добрав пару градусов левее, будничным и даже несколько отстраненным голосом скомандовал оператору:

– Саша, огонь.

– Есть, командир, – отозвалось в наушниках.

И сразу полковник Носков услышал ни с чем не сравнимый, раскатистый и в то же время дробный рокот выпускаемых ракет.

Инорг внезапно ослабел. Он почувствовал, что еще немного и потеряет контроль над своим организмом, а возможно, и над рассудком. Это означало одно – смерть. Хотя была еще одна альтернатива – новое пленение и теперь, без всякого сомнения, навсегда! Страшное и неприятное понятие!

Он сбавил скорость и, несмотря на свежую воду и приток кислорода, ощутил, что он на пределе, на самом краю беспамятства. Собрав волю в кулак и выйдя из очередной протоки ненавистного водоема, он подал кораблю новый сигнал – сигнал о помощи с тонким нюансом предостережения. Корабль вновь откликнулся и пришел в движение. На девятиметровой глубине, без всплеска и всполоха корабль сдвинулся со своего места на дне навстречу к своему пилоту. Их разделяло всего две длины вытянутого тела корабля, когда над ними пролетел дребезжащий летающий механизм людей.

Пришелец из последних сил рванулся навстречу к своему, такому родному и понятливому существу – живому и разумному организму, его кораблю. Вот он! Только протянуть руку и ты в безопасности!

Корабль пришельцев радовался, как человеческое домашнее животное. Если бы у него был собачий хвост и длинный язык, он бы лупил тем хвостом себе по бокам и вывалил бы длинный и влажный язык из открытой пасти. Но у корабля не было таких «инструментов». Он постоянно передавал своему пилоту и обладателю возбужденные сигналы радости. Он пытался поддержать его и потерпеть еще несколько трудных мгновений. Ведь он рядом! Он здесь! Он готов его спасти, готов убить ради него всех без исключения чужаков.

Инорг коснулся здоровой рукой поверхности корабля, но на этом еще не закончились его злоключения. Необходимо было попасть внутрь.

Корабль почувствовал прикосновение своего хозяина, немного довернулся, проскользнул дальше и раскрыл долгожданный зев, заменяющий ему шлюз.