Два врага

Полосатый черно-белый поплавок отчетливо выделялся на фоне синей поверхности водной глади. В какой-то момент показалось, что все напрасно – заряд ушел на глубину и поплавок не смог удержать немалую тяжесть боевого устройства, но широкое, скользкое и какое-то омерзительное на вид существо, не замедляясь ни на миг, мимоходом, небрежно и без особых усилий проглотила оставленную для нее «приманку». Мичман Баев отчетливо увидел, как все это произошло. Он охнул и, потеряв равновесие, упал на палубу корабля, пытаясь ухватиться рукой за стойку подъемного крана.

В тот самый момент, когда «Полиморфный Поедатель» вознамерился откусить от «Акулы» пару метров корпуса, глубинная бомба, проходя по утробе невероятного инорга, просто и без лишних эпитетов взорвалась. Два десятка килограммов тротила, высвободив свою взрывную энергию, разметали и уничтожили монстра. Ошметки и крупные куски сизого тела вместе с тоннами поднятой воды белым столбом вознеслись над тихой поверхностью Японского моря. Взрывная волна вмиг настигла катер Мурены, сорвав с места незакрепленные детали и выдернув большой кусок брезента, эффектно взметнула плотный материал на десять метров вверх. Постороннему наблюдателю, если бы таковой имелся в округе, показалось бы, что лодка подняла паруса.

Девушкам-матросам повезло: Бестия за миг до взрыва юркнула за блок крепления мачты с антенным оборудованием, а Чукча скатилась по перилам трапа в машинное отделение. Поэтому проходящая над катером взрывная волна не зацепила экипаж. Мичману Баеву повезло меньше – деревянную конструкцию из направляющих балок, по которым до этого скатилась глубинная бомба, разрушило как домик из спичек, мгновенно и хлестко! Тяжелые фрагменты метнуло в сторону мачтового блока и дальше по палубе к надстройке управления, разбивая задний иллюминатор рубки. Крупная балка ударила мичмана Баева в грудь и голову. Он лежал на спине, неправдоподобно заломив руки. Кровь тонкой струйкой побежала по накренившейся палубе, от головы к рундуку с инструментом.

Бестия после прохода ударной волны кинулась к мичману. Она, будучи еще совсем юной девчонкой, с широко раскрытыми от пережитого ужаса глазами склонилась над Баевым и тихо заплакала.

– Не хнычь, – зашевелился мичман. – Жив я. Вроде бы. Только правая нога что-то плохо слушается и затылок болит.

– Все целы? – выглянула с мостика поцарапанная мелкими осколками Ксения. – Угроза миновала? Что с Баевым? Где Чукча?

Бестия, размазывая слезы по лицу, ответила:

– Василия Петровича ранило! Кровь надо остановить!

– Я здесь, – откликнулась на зов капитана Чукча. Она появилась из люка, и Мурена рассмотрела заплывший глаз девушки. – Только стукнулась сильно!

– Чукча встань к штурвалу. Быстро! Скорость не сбавляй. Идешь галсом, курс меняешь каждые тридцать секунд, – скомандовала навигаторша. – Мы с Бестией Петровичу первую помощь окажем. Маринка, хватит реветь, лучше за аптечкой сбегай, а я нашего героя осмотрю.

Бестия вернулась быстро. Вместе наложили тугую повязку на голову мичмана, но с ногой оказалось все значительно сложнее. Встать на нее Баев так и не смог, да и при дыхании хрипел. Плохо все сложилось, только в гавань возвращаться еще не время. Дайверы ушли на глубину и скоро придется возвращаться на точку погружения. Поэтому мичману придется потерпеть, иначе двое молодых парней без помощи корабля пропадут в открытом море.

Глава 11

Стоянка охотников, двенадцать лет после Пришествия

Последующие дни не переставая дул ветер. Стыло, промозгло. Дождь сменялся мокрым снегом, который долетая до земли, моментально таял. Вся окружающая природа промокла насквозь. Недавно проклюнувшуюся травку затопили холодные лужи.

Егерь Афанасьев, предвидя весенние хляби, еще в марте обновил слеги из досок от домика охотника до сарая. Василий Митрофанович ступил на доску, прикрыл ворота сарая, с тревогой посмотрел на приближающуюся огромную тучу и недовольно покачал головой. Черные тучи, наполненные водой, шли и шли с Запада. Они вытесняли, выталкивали и поглощали уже излившиеся серые облака.

– Эх-хэ-хэ, как там мой Серьга? – посетовал Митрофанович и, переложив заряженный дробовик на сгиб левой руки, с опаской приблизился к месту содержания пленного.

Вчера весь день дул ветер, дождя не было, дорога малость подсохла. Тогда и решился егерь отправить сына за помощью. Без проблем завели старую «Ниву» Панкратова, даже пробились до грейдера с постоянным риском увязнуть по днище автомобиля, но все-таки пробились! Прошли самые трудные восемь километров бездорожья, но глянув на грейдер стало понятно – такую дорогу даже «Ниве» не осилить. Сам Афанасьев может быть и рискнул бы, но на заимке оставался Кирилл в бессознательном состоянии, и чуждый организм на цепи. Неизвестные риски и опасности егерь отчетливо понимал, поэтому на разбитую насыпь грейдера заезжать не решился. Но и объяснять сыну ничего не пришлось. Сергей открыл скрипнувшую дверь, вышагнул прямо в грязь, посмотрел на отца и сказал:

– Я дойду, папка. Тут недалеко. Ты не волнуйся.