Два сталкера. Черный судья

Слова застряли в горле, когда он увидел стоящую перед качелями светловолосую девочку лет десяти в желтой пижаме, плечи ребенка вздрагивали, она то и дело вытирала нос предплечьем.

– Дяденьки, – пролепетала она и заспешила навстречу. – Дяденьки, у меня мама умирает! Помогите!

Она сложила руки на груди, потом протянула их ладонями вверх. Лексус прицелился в нее, но не смог нажать на спусковой крючок, хотя понимал, что это не плачущий ребенок, а мимикрер – опаснейшая тварь. За спиной загрохотал автомат – девочка раскинула руки, на ее груди расцвели алые пятна. Неужели это и правда ребенок? Хотелось зажмуриться, но Лексус заставлял себя смотреть.

Череп ребенка уменьшился, челюсти вытянулись и теперь напоминали белый костяной клюв зубастой птицы, губы вывернуло, они будто бы втянулись в ноздри, светлые кудряшки превратились в жесткий гребень, туловище удлинилось, изогнулось, коленки теперь смотрели назад. Тварь оскалилась, собралась прыгать, но кто-то выстрелил в нее из подствольника. Будь она ближе, всех обрызгало бы ошметками ее плоти.

– Тьфу ты, блин, – с обидой в голосе проговорил Кагор.

Лексус повернул голову туда, где были качели, но морок рассеялся, и теперь на месте качелей была поваленная сосна, опершаяся о соседнюю.

Словоохотливого Кагора прорвало:

– Всегда было интересно, как они это делают? Зверь зверем, башка маленькая… Вот как он заставляет нас видеть одно и то же?

Лексус швырнул гайку и спросил на ходу:

– А что ты увидел? Вдруг у нас разные видения?

– Девочку в желтом.

– И я, – буркнул Тайсон, которого уже долго не было слышно.

– Не думайте про Зону, не анализируйте ее, можно мозги сломать, – посоветовал Мулат. – В ней нет логики.

Лексус повторил высказывание Эйнштейна:

– Порядок нужен дуракам, гений владычествует над хаосом.

– Согласен! – поддержал его Кагор. – Выходит, мы все – гении, владыки хаоса…

– Ну, почти все, кроме Тайсона, – сказал Лексус и обернулся.

Тайсон шел последним и возвышался над Мулатом на полторы головы. Выражение его лица оставалось слегка придурковатым, похоже, он не догадался, что над ним насмехаются. Лексус поставил галочку в памяти, что надо расспросить Кагора, который больше всех похож на человека, Тайсон от природы такой тугодум или ему отбили мозги на боксе. Есть еще вариант, что он попал в аномалию или слишком долго подвергался воздействию артефакта наподобие «радара», который разрушает нервные клетки.

Вскоре Лексуса сменил Кагор. Похоже, проверка пространства гайками – слишком ответственное занятие, которое Тайсону не доверяли.

Между тем время перевалило за полдень, и солнце сместилось к западу, наступило время обеда. Есть люди, которые не могут есть во время нервных потрясений, Лексус к таким не относился, ему есть хотелось всегда. Ровно когда он собрался предложить пообедать, выбрались к пригорку, в подножие которого врос бар с трехбуквенным названием, причем первая буква «Х», а вторая – «У».

Тайсон заулыбался, по душе ему пришелся бар с названием «Хук».

– Это последнее цивильное место на нашем пути, – объявил Мулат. – Предлагаю наесться до отвала.

В этом баре Лексус не был ни разу и с любопытством разглядывал встроенный в холм деревянный сруб с двумя окнами и помятой железной дверью; сквозь зеленую краску проступали полосы ржавчины. Когда подошел поближе, стало ясно, что это глубокие царапины, напоминающие следы когтей.

Шедший впереди Кагор распахнул дверь, и в нос ударил запах табака вперемешку с волнующим ароматом жареного мяса, донеслись возгласы и ругань.

В полукруглом помещении было всего четыре столика, но не деревянных, сколоченных из досок, как в большинстве подобных заведений, а пластиковых, накрытых мешковиной. За столиком у окна слева пировала уже изрядно выпившая компания из пяти человек, столик у окна справа занимала колоритная пара сталкеров, оба сидели в профиль. Того, что ближе к выходу, Лексус узнал, звали его коротко Те, полное его прозвища мало кто выговаривал – Тегусигальпа. Он был то ли таджиком, то ли узбеком с иссиня-черными волосами ниже плеч и очень походил на перуанского индейца, чем пользовался, носил кожаные штаны с бахромой, самодельные кожаные разгрузки, мокасины и тесаки в устрашающих ножнах с изображением потусторонних тварей. Его напарника прозвали то ли Фрицем, то ли Гансом за арийскую внешность, суровость и немногословность.

В душе шевельнулась надежда, и Лексус ухватился за нее, как утопающий за соломинку. Те должен его помнить, он тоже любит мотоциклы! Можно улучить момент и попросить его снять браслет со своей руки. Главное, чтобы таджикский индеец не заметил Лексуса раньше времени и не поприветствовал, тогда надсмотрщики не спустят с него глаз.

Когда Те повернул голову на скрип петель, Лексус пропустил вперед Тайсона и спрятался за его спиной. За стол он сел в профиль к Те, чтобы видеть его боковым зрением, но успевать отворачиваться, если тот сюда посмотрит.